Джип у него — чёрный, внушительный, с обложки журнала. Наташа подмигивает мне и взбирается назад. Алексей Юрьевич открывает переднюю дверь, и я сажусь на сиденье, поглаживая пальцами панель. Материал мягкий, бежевый, приятный.
— О, извините. Я нечастый гость в таких машинах… — улыбаюсь я, ловя его взгляд.
— Всё в порядке, — говорит он отстранённо.
Я чувствую, как вспыхивают щёки. Кажется, даже уши краснеют.
— Лёш, а отмечать будешь? — нарушает тишину Наташа.
— Что именно?
— Испытательный срок. Он же заканчивается?
— Он в феврале.
— Ну и что? У нас надо заранее готовиться. Мы делаем рассылку, а ты в ответ — письмо с благодарностями. Это как ритуал.
— Ты меня разыгрываешь.
— Нет! Лиз, подтверди! — почти кричит Наташа.
Он кидает на меня вопросительно-подозрительный взгляд.
— Это правда, — говорю я, пытаясь не рассмеяться. — Я думала, разорюсь. Заказывала столько пиццы, сколько не видела даже в пиццерии.
— На все двести человек?
— Нет-нет. Только тем, с кем работаешь, — поспешила я успокоить его.
— У меня их тридцать минимум.
— Ну, масштабненько, — бормочу.
— Она-то знает, — ухмыляется Наташа. — Ой, слушай, останови тут, я забыла коту корм купить. Сейчас быстро!
Наташа выскакивает, и в машине повисает тишина. Алексей уткнулся в телефон. Я незаметно смотрю на него. Сегодня на нём тёмно-голубой свитер и штаны в тон — очень идёт. Он красивый. Не просто привлекательный — красивый по-настоящему. И холодный. Пытаюсь сказать хоть что-нибудь, чтобы не сидеть молча. Ничего не выходит. Перевожу взгляд в окно. Возле магазина — светящаяся инсталляция. Достаю телефон и фотографирую.
— Нашла что-то интересное? — спрашивает он вдруг.
— Это из моего любимого фильма. И, как вышло, моей подруге он тоже нравится.
— Расскажешь?
— Это история про дружбу. И веру в людей.
— Вы, Елизавета, — сентиментальная оптимистка.
— Лучше, чем быть унылой амёбой.
Он улыбается краешком губ.
— Таких, как вы, мало. Время другое.
— Есть вещи, которые меняют тебя. Заставляют по-другому смотреть на мир.
— Тебе всего двадцать пять. Дай угадаю — разбитое сердце?
— Разбитая машина. С мёртвыми родителями внутри, — отвечаю резко, прежде чем успеваю себя остановить.
Он замирает.
— Извини. Я не хотел…
— И ты меня. Просто иногда бесит, что на меня смотрят, как на наивную девчонку.
— Лучше быть оптимистичным идиотом, чем пессимистичной мразью, — заканчивает он.
Мы оба усмехаемся.
— Слишком мрачно для пятницы. Давайте лучше про ваше празднование.
Алексей Юрьевич понимающе кивает и соглашается сменить тему.
— Есть ещё традиции, которые я должен соблюдать? Например, выйти в коридор при убывающей луне и пролить кровь козла?
— Вы смотрите слишком далеко вперед. Это на годовщину. А сейчас — только пицца.
— И эти ритуалы работают?
— Как видите — вы же остались.
Он смеётся. В этот момент возвращается Наташа, и оставшуюся дорогу мы обсуждаем какую-то ерунду — про погоду, пробки и корм для кошек.
У ресторана он аккуратно паркуется. Наташа выскакивает первая. Я пытаюсь открыть дверь — не выходит. Он нажимает что-то на панели, выходит сам и открывает мне.
— Хорошего вечера, — говорит, легко касаясь моей руки.
— И вам, — отвечаю. И не знаю, куда деть глаза.
У входа в ресторан Наташа достаёт сигарету.
— Что?
— Думаю, надо купить новое платье. Мало ли, какие ещё мероприятия впереди, — хитро поглядывает на меня Наташа.
— Не понимаю, о чём ты.
— Да, да. Пойдём, расскажешь, о чём голубки шептались.
— Ты сама начала разговор!
— Потому что вы как дети. Хоть бы кто спросил про погоду. А я уже после дня никакая, ляпнула что в голову пришло — и вуаля.
— Ты преувеличиваешь.
— Галантный он. Очень. Сомневаюсь, что со всеми такой, — замечает Наташа, стряхивая пепел.
— Наташ, я скорее куплю квартиру в Сити, чем понравлюсь Алексею, — фыркаю я, пытаясь скрыть, как гудит внутри всё от его взгляда и прикосновения.
— Угу, только на обратной дороге не забудь сделать крюк — за выигрышем в лотерею.
— Лучше за валерьянкой. Меня и без лотереи уже штормит.
Наташа смеётся и захлопывает дверь ресторана за нами. Мы идём к столику, официант протягивает меню, я делаю вид, что читаю, а сама снова и снова прокручиваю в голове его голос: "Таких, как вы, мало."
Глава 5. Офисное царство