Иван поднялся по ступенькам и, оттолкнувшись ногами от бортика, шумно нырнул. По светящимся стенам заструились голубоватые ручейки.
За завтраком Иван тщетно вертел головой, вглядываясь в самые дальние уголки столовой. Руперт отсутствовал, и это еще раз убеждало Ивана в правильности вчерашней догадки.
— Вы кого-то ищете? — буднично поинтересовался Миклош.
— Ищу, — раздраженно буркнул Иван. Подозвал официанта и, когда тот подошел, резко оттолкнул от себя тарелку с овсяной кашей. — Подайте ростбиф! И чтобы с кровью был, ясно?
— Однако, — покачал головой Миклош. — Вы неузнаваемы, молодой человек.
Монах молча пил кофе, поглядвая то на одного, то на другого. Ивану было не по себе под его взглядом, но он не спешил пускаться в объяснения, хотя вопрос осязаемо витал в воздухе.
— Что-то случилось? — Глаза Миклоша не предвещали ничего хорошего. Тон тоже. Иван с невозмутимым видом потянулся к графину.
— Понимаете, Миклош…
— Вас что — в бароны произвели этой ночью? Как вы разговариваете с официантом?
Иван налил себе соку, поставил графин. Спросил, не поднимая глаз.
— Вам никогда не приходило в голову повидаться со мной тет-а-тет, Миклош?
Гнев в карих глазах венгра сменился удивлением.
— Куда вы клоните, Иштван?
— Да или нет?
— Ну, да.
— И что же вам помешало?
— Вас невозможно застать в комнате.
— А вы заглядывали в нее?
— Я не так воспитан, Иштван.
— А я так! — Иван почувствовал, что вот-вот сорвется. — Извините, Миклош. Вчера вечером я постучался к вам и, не получив ответа, вошел.
— В котором часу, Иштван?
— Примерно в десять.
— Я был у себя.
— А я, — Иван вздохнул, — просидел в вашем кресле до половины двенадцатого. И ушел, никого не дождавшись.
— Вероятно, вы ошиблись дверью.
— Возможно, — согласился Иван. — Непонятно только, как попал туда томик стихов Шандора Петефи и «Рождение» Иржи Волькера.
Растерянного Миклоша было еще больнее видеть, чем рассерженного.
— Как же это могло произойти? Уверяю, Иштван, я был дома и никуда не отлучался. Вы понимаете что-нибудь?
— Да. — Иван вздохнул. — Все очень просто, Миклош. Нельзя дважды войти в одну и ту же реку.
— Просто? — Миклош с сомнением покачал головой. — Не думаю. Наверное, вы все-таки перепутали комнаты. А Петефи и Волькер — случайное совпадение.
— Нет, Миклош. — Иван поднес стакан к губам и безо всякого аппетита сделал пару глотков. — Там была еще третья книга — стихи Аттилы Йожефа. С дарственной надписью. Я не знаю венгерского, но прочесть слова «Миклош Радноти» я все же сумел.
Чтобы не встречаться глазами с Миклошем, он отвернулся и стал снова осматривать зал. Стол, за которым вчера сидел Руперт, был пуст. Судя по скомканной салфетке, блондинка уже успела позавтракать. За соседним столом гурман-ассириец с отвращением на лице ковырялся ложкой в овсяной каше. Поодаль ожесточенно спорили о чем-то двое подозрительного вида субъектов. Рыжий турок в феске с кисточкой, плотоядно облизываясь, строил глазки флегматичной толстухе.
— Вам никогда не казалось странным, — Иван повернулся к Миклошу, — что мы с вами видимся только здесь, в столовой?
— Я полагаю, что вы сами этого хотите.
— А кого-нибудь из них, — Иван качнул головой на соседние столы, — вы встречали вне столовой?
— Нет.
— И я нет. Но вчера у вас было исключение, Миклош.
— Что вы имеете в виду?
— Руперта.
— Кого-кого?
— Типа, который чихнул на свою соседку. Вчера за ужином. Был он у вас?
— Да, — спокойно кивнул венгр.
— И вы беседовали обо мне?
— Нет, Иштван. Беседы не было. Была попытка, но я ее отклонил.
— Почему, если не секрет?
— Не имею привычки беседовать о друзьях с незнакомыми людьми! — рассердился Миклош. — У вас есть еще вопросы ко мне?
— Нет, — мотнул головой Иван.
— Тогда, может быть, объясните мне, что все это значит?
Иван понимал, что ведет себя, как последний кретин. Ивану страшно хотелось рассказать о вчерашнем визите Руперта. Извиниться перед Миклошем. Но что-то его сдерживало. Он и сам не знал что.
Миклош допил сок, прикоснулся к губам салфеткой и аккуратно положил ее рядом с прибором. Наблюдавший за ними итальянец тоже промокнул губы салфеткой.
— Синьор Джордано, — Ивана Миклош подчеркнуто не замечал. — Хотите подышать свежим воздухом?
— Разумеется, — поспешно откликнулся итальянец. — С удовольствием составлю вам компанию.
— До свидания, — обронил Миклош, поднимаясь из-за стола.
— Ариведерчи! — вежливо попрощался монах.