Он задумался: «Я — море. Море, которое вы убиваете». По-видимому, имелось в виду именно это, локальное, не сообщающееся с Мировым океаном море. Море-озеро. И опять непонятно, при чем тут алчность?
Сингх переворошил в памяти все, что касалось моря в изученных им материалах о Феномене. Площадь акватории, запасы воды, флора, фауна, биоценоз… Все не то… Стоп! Вот, кажется, ниточка: усиливающаяся с каждым годом тенденция к снижению уровня. Так-так-так… На протяжении двадцати лет полное отсутствие стока из двух питающих море рек, вызванное резким увеличением водозабора на орошение и другие хозяйственные нужды… Вот оно… Дальше можно не вспоминать.
Итак, реки перестали вливаться в море, а значит, море обречено.
Сингх прошел еще несколько шагов и остановился в полной растерянности. До него только теперь дошла абсурдность его рассуждений. Да, море гибнет. Но при чем тут все остальное? Абракадабра с яблоками, фиктивная радиосвязь, попытки напугать Криса и Катю?.. И, наконец, эта говорящая физиономия в небе?
Пришельцы еще куда ни шло. Но чтобы море откалывало такие фокусы? Бред!
Сингх круто повернулся и зашагал к дому.
— Где вас носит, Сингх? — Лицо у Криса было встревоженное, голос дрожал и срывался. — Кэт плохо.
— Что с ней? — Индус сорвал с себя дождевик, второпях, не попадая на крючок, попытался его повесить, отшвырнул и принялся стаскивать сапоги
— Бредит. Ничего не узнает. Да быстрее вы!
Сингх кое-как сполоснул руку под краном, промокнул о посудное полотенце.
— Идемте.
Прежде чем войти, они задержались возле двери. Из комнаты доносился Катин голос.
— Кто услышит раковины пенье, Бросит берег и уйдет в туман…Катя снова и снова повторяла эти две строки, монотонно, бесстрастно, словно заучивая наизусть.
Они вошли. В комнате неназойливо пахло духами и еще чем-то, непонятно ассоциирующим с присутствием молодой женщины.
— Кто услышит раковины пенье…
— Катья… — негромко позвал Сингх.
Катя лежала на неразобранной постели.
Бросит берег и уйдет в туман Кто услышит раковины пенье…— Катья, — мягко повторил индус и опустил ладонь на ее лоб. Температуры не было. — Катья, вы меня слышите?
— Бросит берег и уйдет в туман…
— Очнитесь, Катья…
— Кэт, — Крис тронул девушку за плечо. — Кэт!
Катя повернулась и села, опустив ноги на пол. На бледном лице резко выделялись огромные, с расширенными зрачками глаза.
— Паруса… — голос был все тот же: тусклый, бесцветный. — Паруса, паруса… До самого горизонта… Белые-белые… Разве можно не любить паруса?
— Катья, — Сингх взял ее за руку. — Послушайте, Катья…
— А море? — Она смотрела мимо них. Смотрела в окно. За окном была ночь. Дождь лил за окном. А она видела море, паруса до самого горизонта… — Разве можно не любить море? Такое ласковое… Синее-синее…
«Опять море, — с горечью подумал Сингх. — Все мы на нем помешались». Взглянул на Криса. Тот, не отрываясь, смотрел на девушку. «Тревога и сострадание, — подумал индус, — тревога и сострадание. Похоже, он ее, действительно, любит».
— Дадим ей снотворного, Крис.
— Валерьянку она уже пила, — растерянно развел руками геофизик.
— Дайте что-нибудь посильнее.
Они кое-как заставили ее выпить снотворное и уложили в постель.
— Как рука? — спросил Крис, когда они спустились в гостиную.
— Нормально. — Сингх взглянул на перебинтованную ладонь. — Повязку, пожалуй, надо сменить, намокла.
Крис сходил за бинтом. Спросил, разрезая ножницами мокрую повязку.
— Где это вы так?
— Гулял по острову.
«И этот!» — с жалостью подумал Крис.
— Безрезультатно?
— Смотря что понимать под словом результат.
— Вот как? — Повязка шлепнулась на пол. Крис наложил на рану марлевый тампон и взялся за бинт. — Опять Ариман?
— Нет. — Сингх шевельнул пальцами, поморщился. — Аримана не было и в прошлый раз. Я его выдумал.
У геофизика удивленно поднялись брови.
— Зачем?
— Из солидарности. — Индус опять согнул и разогнул пальцы. — Чтобы не казаться белой вороной. Но сейчас это неважно.
— Не понимаю.
— Сейчас поймете. — Сингх подождал, пока Крис завяжет узелок, и снова пошевелил пальцами. — Спасибо, Крис. А теперь давайте поговорим.
Он выдвинул стул и сел. Крис примостился по другую сторону стола. И оба одновременно взглянули на вазу с яблоками. Крис встал, перенес вазу на подоконник в дальний конец комнаты и вернулся на место.