Более лёгкие авиабомбы, разработанные в рамках программы 1939 г., были приняты на вооружение Императорского флота уже в следующем году, однако с тяжёлыми бронебойными возникла некоторая заминка. Было разработано и изготовлено несколько вариантов прототипов, но поскольку на данные боеприпасы возлагались особые надежды – ведь их предназначением было не что-то, а «цели №1», вражеские линкоры – то для окончательного выбора было решено испытать их в максимально реалистичных условиях.
Специально для тестов в Германии были заказаны плиты крупповской гомогенной брони, которую японские конструкторы сочли наиболее близким аналогом американской брони «Type B», применявшейся для бронепалуб линкоров флота США. Наконец в начале 1941 г. на полигоне в Касима, неподалёку от авиабазы Касумигаура (о. Хонсю), из этих плит была выложена «мишень», и начались финальные испытания.
Палубный ударный самолёт «Накадзима» B5N2 из состава авиагруппы авианосца «Хирю» с 800-кг бронебойной авиабомбой обр. 99 №80 мод. 5 на внешней подвеске, 1941 г.
Испытательные сбросы с различных высот показали, что варианты с цилиндрическим корпусом неэффективны, ввиду серьёзного падения скорости из-за сопротивления воздуха, вариант с каплевидным корпусом обладал лучшей аэродинамикой и обеспечивал требуемые по техзаданию характеристики бронепробиваемости. Выбор был сделан, и в начале весны 1941 г. новый боеприпас был принят на вооружение под названием «авиабомба обр. 99 (1939 г.) №80 (калибр 800 кг) модель 5». Как мы помним, на тот момент идея адмирала Ямамото о рейде на Пёрл-Харбор всё ещё изучалась крайне ограниченным кругом посвященных на предмет технической возможности её реализации.
Появление нового эффективного противокорабельного боеприпаса пришлось как нельзя кстати. Если на начальном этапе планирования «Гавайской операции» у её разработчиков и имелись серьёзные сомнения по поводу целесообразности использования горизонтальных бомбардировщиков, то теперь они были сняты. В начале лета Объединённый флот заказал производство этих бомб, а экипажи ударных самолётов под общим руководством капитана 2-го ранга Мицуо Футида начали интенсивные тренировки с использованием описанных выше наработок Масатакэ Окумия.
В сентябре 1941 г. 1-й Воздушный флот получил первую партию из 150 новых авиабомб – три боекомплекта для ударных самолётов, которые планировалось задействовать в качестве горизонтальных бомбардировщиков в гавани Пёрл-Харбор. Их экипажам к тому времени удалось повысить точность бомбометания по цели типа «крупный корабль» до фантастического показателя 70%.
7 декабря 1941 г. Взрыв носовых погребов линкора «Аризона» в результате попадания бронебойной авиабомбы.
Отдельного рассмотрения заслуживает возникновение и развитие широко известного мифа, связанного с данными бомбами. Первый образец этого боеприпаса попал в руки американцев ещё в мае 1942 г., когда на второй палубе только что поднятого со дна бухты линкора «Вест Виржиния» – одного из потопленных во время японского рейда на Пёрл-Харбор – была обнаружена неразорвавшаяся авиабомба диаметром 409-мм. Её «снарядное» происхождение специалистам было очевидно с первого взгляда, прежде всего благодаря восьми углублениям в носовой части, явно предназначенным для крепления бронебойного наконечника снаряда-«донора».
Бомба была обезврежена, изучена и вошла в американские справочники по японскому вооружению с примечанием «converted 40cm AP shell» (переделанный 40-см бронебойный снаряд). В 1944 г. на аэродроме захваченного японского острова Сайпан был обнаружен уже целый склад подобных бомб. Таким образом, специалисты ещё во время войны хорошо представляли, с чем они имеют дело.
30 мая 1942 г., 2-я палуба линкора «Вест Виржиния», поднятого со дна бухты Пёрл-Харбор. Внизу снимка видна хвостовая часть неразорвавшейся 800-кг авиабомбы, без блока стабилизаторов и с извлечёнными взрывателями.
А дальше сработала уже техническая безграмотность послевоенных историков и «переделанный снаряд» они поняли как «обычный снаряд с приделанными стабилизаторами», из чего ими же был сделан автоматический вывод об импровизации. Согласитесь, найденное в последний момент гениальное в своей простоте решение – это ведь и вправду намного интересней и драматичней, чем долгая и кропотливая работа конструкторов и испытателей.