— При этом, капитан Керг, — загудел Кубик, — Энерида окажется в непосредственной близости от станции Маяк. И наших сенсоров хватит, чтобы понять, не готовятся ли обитатели к самоуничтожению. А если готовятся…
— То просто свалим в гипер, в этом месте нам даже разгона не нужно. Да и не повредит Энериде взрыв, если не лезть совсем вплотную к Маяку, — с несколько большим оптимизмом закончил я.
Стали обсуждать, сверять данные. Выходило, что никакими кодировками мятежники не пользовались, судя по всем имеющимся данным. То есть, симулировав критические повреждения, мы попробуем потребовать место для дока и ремонт. Ремонта нам, конечно, даже при желании не обеспечат: его просто нечем осуществлять на Маяке. Но место на ангарной палубе… высоковероятно, скажем так. И мы, подключившись к коммуникациям Маяка, сможем выяснить способы возможного подрыва изнутри. Ну и локализовать и экстерминировать эти способы, само собой. Правда, пришлось отбиваться от отрядов гвардии с тяжёлой техникой:
— Мэл, мы не сможем экранировать Энериду достаточно, чтобы скрыть наличие этих сил на борту. Или не удастся выглядеть повреждёнными, одно из двух, — устало повторял я. — У гвардии с тяжёлой техникой просто нет задачи для нашего диверсионного рейда: мы не собираемся вести полевое сражение, захватывать и удерживать территорию.
— И всё же настаиваю на наличии войск, Николай! Хорошо, согласен, тяжёлая техника, возможно, и излишняя. Но десяток-другой гвардейского спецназа — вам не помешают! Кроме того, увеличат численность экипажа для стороннего наблюдателя, что не лишнее. Ваш отряд — скорее вызовет подозрения своей малочисленностью!
— После проигранного боя, убегая? — ехидно уточнил я. — Впрочем, если без тяжёлой техники и в пределах двух десятков — принимается, Мэл, — признал я некоторую правоту капитана.
Так что пару десятков гвардейцев мы и вправду приняли на борт. Вообще — довольно неплохая подготовка и форма, хорошие импланты. Не помешают, хотя и не факт, что помогут.
Ну и стали создавать видимость «критических повреждений». Тонкость была в том, что с одной стороны, нам надо продемонстрировать корабли в критическом состоянии, не только внешне, но и по сигнатурам. И при этом, иметь возможность уйти в гиперпространство в любой момент, если наш маскарад не сработает. Так что почти сутки инженеры и Мозг творили экранирующие короба и даже ставили генераторы. Я как узнал — ну как минимум удивился. Они излучали в «противофазе» работающему реактору и прочей машинерии, делая их функционирование незаметным для для внешнего наблюдателя.
— Мозг, а почему мы так не делаем при нужде? — уточнил я.
— Потому, капитан Керг, что необходимость в подобной маскировке возникла только сейчас, — ответил Мозг. — В обычном состоянии экранируется сигнатура Энериды в целом, как электромагнитная, так и гравитационная.
— И нет никакой необходимости скрывать какие-то отдельные приборы и механизмы, — дошло до меня.
— Именно так, капитан Керг.
В общем, за сутки мы управились: часть обшивки Энериды была «выворочена» наружу, демонстрируя серьёзность повреждений. Я уже начал было отдавать команду к подготовке и старту, как ко мне в рубку заскочил Трерил.
— Николай, я тут посмотрел запись ваших совещаний, — оповестил меня дядюшка.
Что, в общем, было нормально: по предварительному указанию Мозг блокировал для нашего пассажира только ту информацию, которую я или члены отряда помечали как секретную. Которой пока, в общем-то, и не было, а к архиву, куда попадали записи через сутки, «дядюшка» не имел доступа.
— М-м-м? — не зная как комментировать, приподнял бровь я.
— Я бы предпочёл провести переговоры с мятежниками сам, представлясь капитаном корабля. Я несколько больше разбираюсь…
— Понял-принял, — согласно кивнул я. — Кроме того, это довольно близко к твоей профессиональной деятельности. Так что я — не против, действуй, Трерил.
А через четверть часа неподалёку от Маяка из гиперпространства, с паразитными потерями энергии, обозначавшими повреждения ряда приборов, вывалилась Энерида. Опознавание она подавала как Фермопилы, один из кораблей-одноклассников предателей. Был риск, что этот корабль знаком людям на станции, но не слишком большой. Ну и, помимо опознавания, корабль передавал на всех частотах сигнал бедствия.
И буквально через три секунды от станции протянулся информационный радиоканал.
— КК Фермопилы, покиньте область вокруг станции Маяк, это закрытая зона, — предельно формальным голосом трындел какой-то бледный тип, к нашей удаче — явно не Лело.