— Жуан, ты тут полегче…
— Что?
— Ничего, ничего.
— Ревнуете, сеньор губернатор? — Жуан своим шутливым вопросом явно решил его поддеть.
— Чертов ловелас! Пользуешься тем, что ты здесь ненадолго.
— Успокойся, Луиш, когда меня не будет, милая Доротея будет только твоей. Я просто готовлю почву, потому что понимаю, занимая столь ответственный пост, сеньор губернатор до сих пор так и не собрался попробовать на зуб эту малышку, так ведь?
Луиш-Бернарду развернулся и ушел прочь, что-то бормоча про верность дружбе в трудные моменты.
Обычно сразу после обеда Луиш-Бернарду спускался на нижний этаж, в секретариат правительства, где проводил день, занимаясь документами и корреспонденцией, знакомясь с докладами и принимая тех, кто нуждался в том, чтобы обсудить с ним какие-либо дела. Жуан же в это время устраивал сиесту или отправлялся в город, который он изучал с интересом антрополога, и все время что-то с собой приносил — какую-нибудь понравившуюся ему поделку из дерева или из черепашьего панциря. Иногда он отправлялся на прогулку вместе с Висенте, которого Луиш-Бернарду выделил ему в полное распоряжение в качестве сопровождающего и помощника. Временами они отправлялись на рыбалку, арендовав на день лодку, и тогда Жуан возвращался домой в полной эйфории, нагруженный рыбой: на Сан-Томе для того, чтобы любой рыбак-любитель вернулся с рекордным для себя уловом, не нужно было отплывать от берега больше, чем на несколько десятков метров. Было видно, что Жуан был счастлив и весь сиял, наслаждаясь своим отпуском на экваторе; он загорел, пропитался морской солью, все вызывало в нем любопытство, иногда испуг и, несомненно, радость из-за того, что он понимал, что его присутствие на острове делает здешнее пребывание Луиша-Бернарду намного веселее. Вместе с ним он уже побывал на двух далеких от побережья вырубках Монте Кафе и Мумбаи. Кроме этого, они ездили на плантации Рибейра-Пейше, в северной оконечности острова, углублялись в джунгли, где Жуан кожей почувствовал магию и зов обо, тайны, скрывающиеся в этой непролазной лесной чаще. Как-то на рассвете сев на пароходик, курсировавший между островами, благодаря попутному течению, после обеда они были уже на Принсипи. Там они стали свидетелями вечернего построения на вырубках Санди, где потом и переночевали. На следующий день они посетили еще два хозяйства и столицу острова Санту-Антониу, городок, состоявший не более чем из тридцати домов кирпичной и каменной кладки, выстроившихся вокруг городской площади, посреди которой стояла неизменная церковь. Пока Жуан наслаждался наблюдениями случайного гостя, Луиш-Бернарду провел день в конфиденциальных разговорах с вице-губернатором Принсипи, молодым человеком по имени Антониу Виейра, о котором хранил хорошее впечатление еще со дня своего прибытия на Сан-Томе. Представленный новому губернатору на пристани, он выглядел застенчивым и слегка волновался, чем почему-то сразу вызывал симпатию. Луиш-Бернарду был на Принсипи всего во второй раз, и ему показалось, что атмосфера на вырубках здесь несколько напряжена. В глазах местных рабочих ему виделось нечто большее, чем смирение и грусть, которые почти всегда поражали его. Луиш-Бернарду попробовал прояснить свои сомнения у Антониу Виейры, но тот ответил уклончиво, уточнив лишь, что не замечал за последнее время ничего, кроме обычных конфликтов, которые, как правило, решались на месте. Ничего более существенного, по его словам, не происходило.
— Будьте внимательны, слышите меня? Очень внимательны и, если заметите что-то необычное, немедленно мне сообщайте. — Луиш-Бернарду украдкой посмотрел на собеседника.