— Это ваша версия событий, сеньор губернатор…
— Моя? Тогда какова же ваша версия?
— Меня больше интересуют существующие факты, а не их интерпретация.
— Ах факты! — Луиш-Бернарду говорил несколько усталым, ироничным голосом как человек, которого раздражает необходимость все время повторять очевидные ему вещи. — А знаете ли вы, что факты, о которых вы говорите, — это пятеро убитых и поднятое восстание? Что если его не остановить, восстание может распространиться на другие части острова и даже перекинуться на Сан-Томе? И что все это происходит за несколько дней до визита Наследного принца и министра по делам колоний, чей приезд на остров, по всей видимости, придется отменить из-за того, что здесь, благодаря вашей довольно вольной интерпретации фактов, создалась соответствующая обстановка? Прошу вас не сомневаться: личная ответственность за произошедшее и за то, что еще произойдет, будет возложена на вас!
Вокруг них уже собралась небольшая толпа белых, живущих на плантациях, и настроена она была явно недружелюбно по отношению к Луишу-Бернарду. Лица людей, искаженные прерванным сном, злобой и перенесенной ранее тропической лихорадкой, были повернуты в его сторону, выражая откровенную враждебность и даже презрение. Воздух был буквально наэлектризован неудовлетворенной жаждой насилия, непролитой крови, а также долгое время подавлявшейся усталостью и тяжелыми разочарованиями. В этот час противостояния и опасности эти люди ждали, что губернатор окажется на их стороне: белые против черных, христиане против дикарей, без закона и морали. А перед ними стоял задравший нос политикан и пустослов, говорящий от имени государства и правосудия, возомнивший, будто бы его словоблудие имеет хоть какое-то значение для них — не откомандированных сюда из Лиссабона, а обреченных жить и выживать в этом беспросветном аду. И он еще имеет наглость лишать их обещанного праздника по случаю приезда Наследного принца, вот так вот просто, одной фразой человека, имеющего право и привыкшего отдавать приказы и унижать перед всеми губернатора острова и их управляющего! Они чувствовали, что в их распоряжении отныне вовсе не восемьдесят вооруженных белых людей против полутысячи взбунтовавшихся черных, а нечто значительно менее надежное, скользкое и опасное, представленное волей одного-единственного человека, опирающегося на военную силу, обязанную ему подчиняться.
Во всей этой ситуации лишь майор Бенжамин даж-Невеш оставался безучастным и безразличным к этому общему настрою собравшейся группы соотечественников. Ни своим поведением, ни единым жестом он не выказывал оценки или отношения к происходящему. Он расставил своих людей по периметру столярной мастерской, перевел под свое командование солдат капитана Дариу, как ему ранее приказал Луиш-Бернарду, и сейчас, похоже, лишь ожидал новых распоряжений губернатора, которым был намерен подчиниться вне зависимости от их содержания.
Луиш-Бернарду тем временем снова обратился к инженеру Леополду:
— А где сейчас находится рабочий, который, как говорят, руководил этим восстанием? Габриэл, кажется так его зовут?
Управляющий, замешкавшись, посмотрел вокруг себя, будто пытался отыскать негра глазами. Луиш-Бернарду понял, что тот не ожидал ни вопроса, ни того, что губернатор был настолько хорошо осведомлен.
— Так где он? Убит? — настойчиво переспросил Луиш-Бернарду.
Управляющий теперь посмотрел прямо на собеседника и ответил, едва скрывая гримасу презрения на своем лице:
— Нет, он не убит: мы ведь тоже не убийцы. Он всего лишь ранен.
— Ранен? Как это — ранен?
— Он был ранен во время произошедших столкновений, — продолжил управляющий все с тем же вызовом в голосе.
— Каких столкновений, сеньор инженер? Разве не правда то, что его отвели к вам на переговоры позавчера утром, а столкновения произошли только днем, когда он уже находился под вашей защитой? Как же тогда он мог участвовать в столкновениях?
На сей раз инженеру Леополду не удалось скрыть проскользнувший в его взгляде испуг. Он судорожно оглядел стоявших рядом с ним подчиненных и остановился глазами на фигуре заместителя попечителя по острову Принсипи, Жузе ду-Нашсименту: так вот кто стукач и предатель! Он и донес все губернатору!