Родители все же затащили меня на выпускной. Я не могла долго злиться на тех, кого так сильно любила и уважала. И, признаться, видеть их здоровыми и светящимися от счастья — одно удовольствие. Ради такого я была готова последний вечер потерпеть общество ненавидящих меня одногруппников.
Коридоры академии успели празднично украсить. По всюду ходили официанты в строгой униформе, предлагая гостям крошечные закуски и итальянские вина. Милые девушки координаторы помогали заплутавшим родителям найти нужные залы. Организатор праздника металась из стороны в сторону, отдавая указания. Буквально повсюду веяло дорогими нишевыми ароматами, а в воздухе витало настроение торжественного праздника.
— Хм… А в этом даже что-то есть! — замерев у зеркала, я цепко просканировала свой образ, на который ранее не особо меня волновал.
Пышные светлые волосы аккуратными прядями струились по голым плечам. На фоне светлой кожи прекрасно смотрелось тонкое платье цвета металлик в пол, ушитое мелкими пайетками. Утонченные туфельки на шпильках оказались на удивление удобными… Все же мама, взявшаяся за воплощение своих фантазий в моем лице, имела безупречный вкус. Подготовить меня к выпускному — стало для нее чем-то сакральным. А мне лишь хотелось сделать женщине приятно.
— О, дорогая! А вот и твой парень! Познакомишь нас? — воскликнула мама, вызывая у меня настоящий ступор.
Признаться, я по глупости искала взглядом профессора, но напоролась на Француа Мартена. Давным-давно, еще когда мы были парой, я имела глупость делиться фотографиями и теперь пожинала плоды своей неосторожности.
— Нет-нет, — заверила я ее с легкой насмешкой, — мы очень давно не вместе. Мягко скажем, он меня не привлекает.
— Да? Удивительно… — усмехаясь, та с гордостью провела ладонью по моим волосам, а затем шепнула на ухо: — Что же, его чувства до сих пор не остыли. Он просто пожирает тебя глазами! Того гляди и украдет…
Знала бы мама, что ее «комплимент» звучал для меня, как настоящий ночной кошмар. Сглотнув ком, я вспомнила сальные руки Мартена и гнусное предложение. От страха по спине пробежал холодок. Но, быстро отряхнувшись, я пообещала себе: «Нужно подождать всего один вечер. Один! Затем новая жизнь. Белый лист!»
В основном зале гудела музыка, на сцене выступала известная поп-звезда. Но стоило мне переступить порог, как все стало абсолютно не важным. Я увидела Его. Краем глаза, мельком. Профессор Золотов скоромно стоял в уголке зала, сканируя гостей глазами полными равнодушия и легкого пренебрежения.
«Ты в его сторону даже не посмотришь, поняла меня⁈» — приказала себе. Выровняв спину, натянув маску равнодушия, я прошла мимо мужчины, словно по подиуму. Чувствуя на себе его внимательный взгляд, мне удалось даже не дрогнуть.
Выдохнув лишь у стойки с шампанским, я позволила себе достать из сумочки зеркало и, поправляя помаду, посмотреть туда, где всегда пару минут назад был Он. Но теперь место профессора пустовало. О том, что Золотов мне не привиделся, говорил лишь не тронутый стакан виски, оставленный у подоконника.
— Какого черта⁈ — данный факт заставил раздраженно бросить сумочку на стол. У меня осталось лишь несколько часов, чтобы последние разы понаблюдать за мужчиной… Пусть исподтишка. Он отнял у меня и эту роскошь.
Вскоре отец пригласил меня на танец, под конец которого я едва стояла на ногах. Рана в груди, что так и не успела затянуться, становилась все больше и больше. Мысли о профессоре не давали отвлечься, а я сама будто чахла в собственной боли.
— Прости, — мягко обняв старика, я всеми силами пыталась сдержать рвущиеся наружу слезы. — Мне… Мне нужно в уборную…
На самом же деле мне просто требовалось успокоиться и привести мысли в порядок, дабы не портить семье настроением своим угрюмым лицом.
Оставив позади шумный главный зал, медленно выхаживала по длинному коридору академии. Вокруг толпами сбивались радостные студенты, но мне было плевать. Я хотела видеть лишь одного конкретного человека. И этому человеку я была совершенно не нужна.
— Эй, Эмма Саласки! — знакомый женский голос заставил нехотя скользнуть глазами по Эрике Зингер и ее ухажёре — Француа Мартене. Она грязно обжимались в углу за колонной. Помада девушки была смазана, а волосы растрепаны. — Ты все же пришла на выпускной? Как же это понимать⁇
Француа сжимал задницу Эрики своей ладонью, при этом смотрел на меня так сально, что становилось дурно. Свои грязные мысли он словно скрывать и не пытался.
— Да, останься. И присоединись к нам. Меня хватит на вас обоих! — выпалил этот полный идиот, за что заслуженно получил от Эрики косой взгляд и довольно внушительный подзатыльник. Затем, состроив жалобную гримасу, невинно пропел своей девушке: — Что такого? Я ведь просто пошутил. Это стеб, детка. Мне плевать на Эмму. Она же страшная, ты сама этого не видишь?