- Унесите его, - только сейчас Гран обнаружил рядом с собой других экзориков. Они схватили безвольное тело за руки и потащили к выходу.
- Что б тебя, Гран! Почему не дождался нас? А если бы я не успел?! Ты бы уже бился в конвульсиях! На, дыши вот этим. Настой серого мха. Поможет.
- Там... на поле... труп. Кукла... Я... залил её огнём.
- Молодец. Она уже не встанет. С утра съездишь с алхимиками, заберёшь. Сейчас мне нужно срочно допросить эту тварь с пристрастием.
- Арх... а как вы это сделали?
- Станешь больше думать головой - расскажу. А пока, лучше, разминай ноги и топай следом.
- Слушаюсь, Арх.
Когда он, наконец, доковылял до выхода из церкви, карета уже затерялась в темноте. Вдохнув полной грудью свежий ночной воздух, экзорик спустился по ступеням. Его лошадка, привязанная возле корыта, фыркала и перебирала передними ногами. Ей давно пора было спать, а эти людишки гоняют её под дождём и даже овса не дадут. Хотя вот этот, вроде, добрый. Он всегда её гладит и разговаривает с ней. А ведь она всё понимает и чувствует. И сегодня ей было очень страшно. Что-то очень злое и опасное было совсем рядом. Фыркнув ещё раз, она повезла своего человека назад домой. Он тоже очень устал, и всё время растирал руки и лицо. Кажется, ему тоже не помешает немного овса.
Глава 3. Раз, два, три.
Глубоко под крепостью, если спуститься на два этажа, в недрах горы раскинулись катакомбы. Паутиной ходов, лестниц и тоннелей они прорезали твёрдый камень, за столетия превратившись в настоящий лабиринт. Где-то здесь был секретный уровень орденской библиотеки, на который не было доступа простым экзорикам. Тут же располагались хранилища самой едкой алхимической отравы и тюремные камеры. Барельефы святых строго смотрели на редких посетителей, провожая неподвижными зрачками мощные спины охотников и их командиров. Или хрупкие и немощные - демонологов, алхимиков и просто хранителей крепости. Последних было всего пару человек - старый мастер и его ученик. Они бывали здесь чаще всех остальных вместе взятых. Бесчисленные кладовки с амуницией, картинами, мебелью, одеждой и другим добром, которые разные экзархи в пору своего правления посчитали барахлом. Если всё это достать и вновь поставить на свои места, крепость превратилась бы в антикварную лавку.
Жёлтый свет факелов бился о камни, играя с тенями в догонялки. Двое шли друг за другом по узкому коридору, в ту часть подземелий, где даже они бывали всего несколько раз. Но вот уже месяц утром и вечером они тащили похлёбку и кусок хлеба, а раз в два дня ещё и ведро воды, для первого за много лет заключённого ордена. Так что от голода и жажды он точно не помрёт. Да и от побоев тоже, так как не бил его тут никто. Можно сказать, почти что комната в таверне. Если бы не железные цепи, постоянный дурман от алхимических настоев, медленно испаряющихся по углам камеры, и непрерывный вой с бормотанием постояльца. Экзарх часами сидел и вслушивался в этот, на взгляд непосвящённого, бред, иногда даже что-то записывая. А когда ему нужно было узнать конкретные детали, он приказывал дать узнику зелье болтливого языка. Оно ненадолго проясняет сознание, полностью лишая воли, но с каждым разом действует всё хуже. В последний раз бывший святоша ответил только на один уточняющий вопрос, а затем снова погрузился в безумие.
Только когда стены стали совсем грубыми и неотёсанными, даже по сравнению с остальными катакомбами, а коридор очень узким и еле проходимым, хранители остановились. Вот она, та дверь в темницу. Без каких-либо щелей, из толстого, обитого железом, цельного куска дерева. Много раз мастеру плотнику приходилось заделывать царапины и выбоины с той стороны, когда особо беспокойные жильцы пытались отсюда выбраться. А два раза за всю историю крепости, дверь приходилось ставить заново. Хитрый механизм выдвинул из стены камень, открывая небольшое углубление. Вылив похлёбку в чашу, вырезанную прямо в булыжнике и положив рядом кусок хлеба, хранители проверили уровень воды. Второе, более глубокое отверстие, было на половину полным. Завтра нужно будет долить новой. Опустив первый рычаг вниз, старик проследил, как камень встал на место. Второй рычаг выдвигал его уже с той стороны двери. Никаких столовых приборов предусмотрено не было. Пусть так хлебает, как животное, каким он, в сущности, и был. Хранитель развернулся и зашаркал в обратную сторону. Его более молодой преемник забрал из кольца факел и пошёл следом. Вечером вся процедура повторится.
Где-то через сотню шагов, выйдя к винтовой лестнице, они поднялись на уровень выше. Тут уже можно было иногда встретить другого человека. Мастер-алхимик со своими колбами и склянками, набирающий ингредиенты из герметичных бочек. Или старший кузнец, с руганью и пыхтением что-то выискивающий в целой горе гремящего железа. Иногда навстречу попадался сам экзарх, как обычно задумчивый, но не забывающий приветливо улыбнуться. Хранитель помнил ещё предыдущего Арха, и тот был гораздо угрюмей и злее. Он командовал, опираясь на страх. Этот же использует приём сплочённого братства, где он отец, а все остальные его сыновья. Даже если они старше его лет на тридцать. Экзарх хлопал их по плечам, выслушивал ворчание, вспоминал какую-нибудь шутку и тем самым зарабатывал их расположение. Не всех, но большинства.
Сегодня главу ордена они не встретили, зато им попался совсем молодой охотник, что-то озадаченно ищущий по всему этажу. Не диво, когда в главном коридоре сотня дверей, многие из которых ведут в свои собственные тоннели. У него на лице отражались все эмоции, от раздражения на собственную тупость, до отчаяния заблудившегося в лабиринте. Похоже, что хранители были первыми людьми, которых он вообще здесь увидел. Представившись как Гран, он взмолился о помощи. Где находится склад гербов, стягов и печатей? Вот эта дверь? Третья справа, после барельефа святого Фула? Ох, выручили мастера. С меня бутыль вина. Не пьёте? Ну, тогда просто буду должен. Вы редко выбираетесь из своих пещер, но если будете на верху, помогу, чем смогу. Да, да, бывайте.
Гран открыл выданным ему ключом дверь и нырнул внутрь. Вставив факел в держатель, он скептическим взглядом прошёлся по рядам сундуков и ящиков, прикидывая, сколько у него займёт поиск нужного. Через час, переворошив кучу тряпья, он вытащил на свет то, что искал. Старый, выцветший знак с забавной картинкой карикатурного рыцаря на костылях, пытающегося ещё и мечом махать. Сложив всё обратно так же, как оно и лежало, то есть, как попало, парень вышел в коридор. Путь назад он хорошо помнил, уж такой талант. Стоило ему где-нибудь пройтись, и с его слов можно карту рисовать. Так что уже через пятнадцать минут он щурился от солнечных лучей, вдыхая полной грудью что-то, кроме столетнего воздуха и каменной пыли.
Пирушка была намечена на сегодняшний вечер. Придут два отряда в почти полном составе. Гран, капитан Далро и команда капитана Грира. Оба обожали такие попойки, а последний ещё и придумал шутку с наградой, отправив Грана ползать по катакомбам. Сегодня они наведаются в таверну старины Бочи, который страсть как любил свиной шашлык. Он так здорово его готовил, что за вечер посетители выпивали целую подвальную бочку вина или браги, запивая остро-пряное обжигающее мясо. А жарил он его каждый день, тем и прославившись на весь квартал знати. Богатый люд, после пары бокалов и внушающей порции, превращались из чопорных и надменных недотрог, в братающихся со всеми подряд балагуров. Только в таком состоянии Гран мог с ними общаться, не испытывая острого желания заехать кому-нибудь по морде.
Оставшееся до заката время охотник провёл на тренировочном поле, изнуряя себя в "пыточных" и зарабатывая зверский аппетит. До сих пор сказывалось то месячное безделье, не позволяющее суставам, связкам и мышцам, выдавать всё, на что они были способны. Его коллега, капитан Ратмир, тоже гонял себя до седьмого пота. Рана на его ноге всё-таки затянулась, сдавшись перед упорством лекарей и алхимиков, и теперь он часто устраивал с Граном дружеские соревнования. Кто первый пройдёт водную полосу, нагруженный мешком с камнями, или кто дольше не сорвётся с воздушной лестницы, стирая в кровь руки даже через перчатки. Ну и самое любимое его упражнение - бег по песчаному рву по кругу, пока один из охотников не зароется носом вниз, предсмертно хватая ртом воздух. Чуть ли не каждый день был наполнен яростными схватками, на которые даже приходили посмотреть свободные от работы служки. Обычно экзорики тренируются, следуя строгим планам, чередуя их раз в несколько дней, и их монотонные размеренные движения быстро надоедают зрителям. А тут такое представление. Грех не поболеть за своего любимчика. Надо сказать, что любовь публики разделилась примерно поровну. А пару дней назад даже прошёл слух, что ушлый поварёнок организовал приём ставок. Нужно будет стрясти с него процент, а то обострённое чувство справедливости отказывается смириться с этим фактом.