-Я - Диана – представилась и присела рядом со мной.
-Очень приятно.–пришлось выдавить из себя. Знакомства с родственниками при таких обстоятельствах, вызывает не самые позитивные эмоции.
-Его привозят сюда друзья после драк с шестнадцати лет. – спокойно, равномерно говорила. Будто читает список покупок.
В этот момент я осознала, что даже не знаю, сколько ему сейчас лет. Мы никогда не разговаривали на тему возраста. И меня эта никогда не волновала.
-Сколько ему сейчас?
-Странная вы молодежь, столько живете вместе и ни разу не поинтересовались о возрасте,–Диана была очень удивлена.
-Да, так получилось–попыталась хоть как-то оправдаться, но не вышло.
-Он зовет тебя?–обратился ко мне парень, который находился в палате. Который именно, я не запомнила, они же были, как две капли похожи.
Я медлила. Что я скажу? Как мне стоит вести себя в такой ситуации? Самое сложное было заставить себя подняться и идти. Тело ныло, ноги были ватные, кружилась голова, но это были только отговорки, чтобы не двигаться.
«Что делают дальше?»
Дальше, я просто была студенткой, обычной, как все. Мой семестр заканчивался, мне осталось готовиться к экзаменам. Я не видела Чаки с тех пор, как пришла к нему в палату. Тогда мы разговаривали, долго. Тем было много и ни о чем в тоже время. Он часто отключался, уходил в себя, как принято говорить.
Я никому не рассказывала о том, что видела у больницы. Его, так называемые друзья, охраняли нас. Говорили, что так надо, что те, с кем они бились, могут вернуться. Слышала, как они разговаривали, как планировали сделать что-то в ответ. Этот поступок был самым логичным для них. Толпа молодых ребят планировали месть, большую и кровавую. Они говорили об открытой местности, подальше от всех, рано утром. Данная информация не давала мне покоя, как будто я была участником этого действия.
«Она ушла. Просто ушла. Ничего не говоря. Ничего не объясняя. Состояние угнетения, и в тоже время ненависти убивало ее изнутри, я знаю, я наблюдал за ней. Катя постоянно задавала вопрос о том, как можно так жить, вечно рисковать собой, не думая о близких? О том, как плохо им, что они волнуются и уже не могут спокойно смотреть на футбольные матчи, с содроганием смотреть счет на табло. Я осознаю все, понимаю, но не придаю этому значения. Может, я вру сам себе, так закрываю глаза на все. Для меня не существует такого термина, как «самозащита». Согласен, что в этом только моя вина.»
Из дневника Чаки.
Почти все мои вещи оставались на месте учебы, мне не составило большого труда в один момент сесть на поезд или на автобус и просто уехать. Это было самым легким. А вот время давило на меня. Дни тянулись и казались месяцами. Ночи пролетали и были совершенно не заметны. Мне казалось, что прошла целая вечность, прежде чем я набрала номер Чаки. К телефону никто не подходил в прочем, как и всегда в течение нескольких дней подряд. Не хватало смелости названивать ему постоянно, и тут до меня дошло, что в один день у меня появился еще один номер.
«Она навсегда останется той, одной, студенткой, которая сходила с ума от истории. Катя много читала и все записывала, если находила не точности, то эта информация заставляла ее волноваться.
Страсть к чему-либо всегда заставляет волноваться. Она была моей страстью. Понимаю, что у нас не так много времени было и совсем его не осталось. Что моя глупость и самоуверенность испортили все, что сила, которой я владел, может загнать меня в такие неприятности, что больше в жизни ничего не захочется.
Ненависть, которая плещется во мне во время драки, на самом деле странное и страшное чувство»
Из дневника Чаки.
Друзья Чаки воспринимали меня, как угрозу, которая разрушает его и группу, в которой Чаки состоит, и должен был исполнять роль лидера. Для состава группы важна была их целостность, а своим присутствием я нарушала эту идиллию, а значит, должна была покинуть окружение Чаки. Я часто слышала это в разговорах и по телефону. Было много намеков в мой адрес, а главное, что они не скрывали своего отношения ко мне. Абсолютная открытость в словах и действиях. Злость на то, что в самый ответственный момент, я появилась из ниоткуда, и лидеру их группы пришлось спасать постороннего человека. По большей части если меня замечали в толпе или где-либо то, игнорировали, а в присутствии Чаки старались выдавить из себя хотя бы «Привет!», на этом наше общение заканчивалось.