Прожитые в городе годы его не пощадили. Самозваный барон что-то бессвязно лепетал, обращаясь к своей свите отверженных.
– Он сумасшедший?
Раоден скорчился под окном, через которое они наблюдали за шайкой.
– У каждого свой способ примириться со смертью, сюл. По слухам, Аанден спятил по доброй воле. Говорят, что, когда его запихнули в Элантрис, он посмотрел по сторонам и сказал: «В здравом уме мне такого не пережить». После чего назвался бароном Аанденом Элантрийским и стал раздавать приказы.
– И люди приходят к нему?
– Кое-кто, – прошептал Галладон, пожав плечами. – Пусть он чокнутый, но остальной мир не лучше, по крайней мере по нашим меркам. Коло? Аанден излучает уверенность. Кроме того, он действительно мог быть бароном.
– Он был скульптором.
– Ты его знал?
Раоден кивнул:
– Встречались один раз. – Он вопросительно взглянул на Галладона. – Где ты слышал о нем?
– Может, мы сначала вернемся? Я не хочу оказаться участником одного из Аанденовых судов-розыгрышей и казни.
– Розыгрышей?
– Все в шутку, кроме топора.
– А. Отличная мысль, я увидел все, что хотел.
Друзья отправились в обратный путь. Стоило им оставить позади университет, дьюл ответил на последний вопрос Раодена:
– Я часто разговариваю с людьми, сюл, поэтому много знаю. Безусловно, большинство обитателей города – хоеды, но попадаются и те, кто в своем уме. С другой стороны, на тебя я нарвался тоже из-за болтливости. Может, не раскрой я рта, сидел бы себе на тех ступеньках и наслаждался покоем, а не подглядывал в окна одного из самых опасных элантрийцев.
– Возможно. Но ты бы пропустил самое веселье. Тебя бы заела скука.
– Очень тебе признателен, что ты меня от нее избавил.
– На здоровье.
Пока они шли, Раоден обдумывал план действий на случай, если Аанден решит его разыскать. Принц быстро научился передвигаться по неровным, склизким мостовым города; ушибленный палец послужил прекрасным стимулом. Зато теперь покрытые грязью невзрачные стены начинали казаться обыденным явлением, и это беспокоило Раодена гораздо больше, чем слизь.
– Сюл, – спросил Галладон, – зачем ты хотел посмотреть на Аандена? Ты не мог заранее угадать, что знаком с ним.
Раоден покачал головой:
– Если бы он был бароном, я бы сразу его узнал.
– Ты уверен?
Занятый своими мыслями, принц задумчиво кивнул.
Они прошагали несколько улиц, когда дьюл заговорил снова:
– Знаешь, сюл, я не слишком знаком с эйонами, которых вы, арелонцы, так уважаете. Но если не ошибаюсь, дух обозначается эйоном Рао.
– Да, – замешкавшись, подтвердил принц.
– А у арелонского короля был сын по имени Раоден.
– Был.
– И ты обмолвился, что знаешь всех арелонских баронов. У тебя обширное образование, и отдавать приказы – твоя вторая натура.
– Можно и так сказать.
– И тут в довершение прочего ты решил назваться Духом. Очень подозрительно. Коло?
– Мне следовало выбрать другое имя, – вздохнул Раоден.
– Во имя Долокена! Так ты признаешь, что ты наследный принц Арелона?!
– Я был наследным принцем Арелона, – поправил Раоден. – Со смертью я потерял титул.
– Неудивительно, что с тобой так сложно. Я всю жизнь старался избегать особ королевских кровей, и только глянь, что на меня свалилось. Пылающий Долокен!
– Ой, утихомирься. У меня королевская кровь в первом поколении.
– Этого достаточно, – обиженно отозвался Галладон.
– Если тебе станет легче, отец считал меня непригодным к правлению. Он прилагал массу усилий, чтобы не допустить меня к трону.
Дьюл фыркнул:
– Меня бы больше испугало, если бы Йадон считал тебя пригодным к правлению. Без обид, но твой отец – идиот.
– Я не обиделся. И надеюсь, что ты сохранишь мое настоящее имя в тайне.
– Если хочешь, – вздохнул Галладон.
– Хочу. Я собираюсь улучшить жизнь в Элантрисе, и мне нужны последователи, которым нравятся мои действия, а не те, кто пойдет за мной по привычке.
– Ты мог рассказать мне.
– Ты сам сказал, что нам не следует говорить о прошлом.
– Было такое.
Раоден задумался и продолжил:
– Ты понимаешь, что это значит.
Галладон подозрительно уставился на него:
– Что?
– Теперь ты знаешь, кто я; по справедливости, тебе придется рассказать о себе.
Дьюл долго не отвечал – вдали уже показалась церковь. Раоден замедлил шаги, желая выслушать друга, пока они не добрались до места. Ему не стоило волноваться: признание Галладона оказалось кратким и по существу.
– Я был фермером.