И тот, кто был виновен в их неожиданном воссоединении, в том числе понимал всю щепетильность ситуации.
Во вспышке благодати возник высокий полуголый мужчина.
…почему-то первым делом сладко зевнувший…
«Добрая Погасшая душа утомилась?» — промелькнула неожиданная мысль у Ансбаха.
Что же. Он мог понять, почему.
— Константин из Погасших! — прорычала Леда, направив на мужчину меч. — Ты…
Костя жестом остановил разъяренную женщину.
— Я поговорю с каждым из вас по отдельности. После этого вы либо сможете остаться в Пристанище, пока всё не закончится, либо отправитесь вместе со мной к месту, где окажется злой маленький мальчик.
— Он не злой маленький мальчик! — возмущённо вскрикнула Леда.
Ансбах, Мур, Фрейя и Роговест переглянулись. Даже сквозь странную маску представителя народа роговестов Ансбах мог с уверенностью сказать, что тот был среди них сейчас самый растерянный.
— Любой, кто использует майндконтрол с целью грубо навязать свою волю, по определению не может быть хорошим, — пожал плечами Константин.
Он, в отличие от истинных учёных умов (лороведов) и тех, кто просто себя таковым считал, в какие-то глубокие материи уходить не собирался.
По крайней мере, сейчас.
Справедливости ради, его самого можно было считать далеко не самым положительным персонажем, да и его собственное казуальство как минимум косвенно влияло на всех, но Костя и не запрещал никому вешать на него ярлыки.
Мужчина был в этом плане довольно демократичным. Достигнув вершин почитания вайфу, ему, в сущности, было уже наплевать, что про него кто-то скажет или подумает.
Пусть никто и не понял, что этот «майндконтрол» значил, возмущение никуда не делось. В первую очередь, естественно, у Леды.
Костя перевёл взгляд в сторону. Ансбах, последовав за взглядом проекции, обернулся, увидев вдалеке приближающегося Дейна.
Кажется, не считая Тиолье, их команда была в полном сборе.
— Всё будет хорошо, господин Мур, — улыбнулся старик, похлопав по плечу товарища.
— Я не чувствую его… — негромко пробормотал Мур. — Он исчез. Свет Микеллы Всеблагого погас…
Ансбах помрачнел, покачав головой.
Прояснившееся сознание дарило не только освобождение.
— Все собрались, — кивнул каким-то своим мыслям Погасший. — Я проведу вас внутрь.
Роговест сжал кулаки.
Ансбах был благодарен Внешним Богам, что битва так и не началась. Они спокойно прошли внутрь, и уже совсем скоро оказались разделены.
Каждый подсознательно понимал, что в текущей ситуации они были скорее заложниками безумца с непонятными целями, явно слабо пересекающимися с целями Милосердного.
Впрочем, без очарования ситуация внезапно приняла другой оборот. И худшим он был лишь для госпожи Леды.
Ансбаху повезло: его провели в библиотеку, из-за чего старик мог подождать Погасшего за любимым занятием. Удивительным образом старик был одним из самых спокойных… заложников.
Что-то подсказывало ему, что безумец и впрямь не желал им зла.
— Добрая Погасшая душа, — обернулся на появившегося мужчину Ансбах.
— Можно просто Костя, — устало вздохнул мужчина.
Теперь Ансбах как никогда хорошо видел, насколько Погасший был ослаблен. Свет в его глазах стал чуть более мутным, выражение лица было не таким нейтрально-суровым, а скорее…
Как у разочарованного фаната, убившего несколько десятков часов своей жизни на что-то, чем ему не очень хотелось заниматься.
— Константин, — улыбнулся старик, сняв маску. — Поверь старику на слово, выглядишь ты не очень. Чем я могу быть полезен тебе?
— Твоё сознание прояснилось?
— Я уже начинаю жалеть об этом, — стала улыбка Ансбаха чуть более вымученной. — Ты… знаешь мою историю?
— В общих чертах.
Ансбах кивнул, подтверждая свои мысли.
— Однажды я попытался освободить повелителя Мога от чар и сразился с Микеллой Заботливым, а он, ловкач, украл моё сердце. Я и не знал, насколько слаб… — старик опустил голову на свою руку. — Я думал, стоит мне отточить мастерство — и даже Неземные падут от моего клинка.
Он не был слугой Микеллы. Наоборот — он пытался защитить своего господина, освободить от страшных чар, но вместо этого лишь стал их жертвой.
— Твой повелитель проиграл мне, — не стал откладывать откровения Константин.
— Это довольно… ожидаемо, — немного сгорбился старик. Гнева в его голосе не было. — Его святейшество пал в честном поединке?
К счастью, проекция не смогла отразить лёгкое недоумение мужчины, погрузившегося в воспоминания, вместо этого невозмутимо кивнув.