Конор спрятал камушек где-то под слоями одежды и усмехнулся:
– Шерстистый, я могу не дышать часами. Я же мёртвый, помнишь?
– Да, только вот ты, как и все животные, инстинктивно принюхиваешься, оказавшись в новом месте.
Глаза Конора слегка сузились. Он вновь опёрся на дерево.
– Зверь понимает зверя, – протянул он. – Того и гляди, в дёсны с тобой скоро будем долбиться.
– Для того, чтобы завести друзей, нужно перестать быть ублюдком. Хотя бы чуть-чуть.
– Я бы сделал для тебя исключение, честно. Если бы у меня была потребность в подобных играх.
– Это тоже игра? – Марк снова указал на город.
– Увлекательнейшая из всех.
Шорох ветвей позади прервал их разговор. Марк напрягся, скользнув пальцами по рукояти тесака. Конор и бровью не повёл, бросая на притаившуюся среди деревьев фигуру приправленный ленцой и холодком взгляд.
– А вот и наш маг. Пунктуален, как новобранец после лютой попойки.
Логнар вышел вперёд, и Марк отпустил рукоять. Мельком взглянув на корчившийся под пламенем Вайрьян, маг навалился на посох, скрывая боль в ногах от долгого пути.
– Я ведь советовал вам покинуть город, – произнёс он.
– Мне дважды повторять не надо. Я в состоянии истолковать намёки в угрозу, – ответил Конор, кривя краешек обветренных губ.
– Я понимаю твоё недовольство. Но приказ отдал не я.
– Об уничтожении Вайрьяна? Нет, конечно. Не ты. Ты только приказал изготовить взрывчатку, – в голос Конора прокралось железо, но он быстро взял себя в руки и излился ядом: – По собственному рецепту, наверное. Любопытно, а ты давно мечтал о подобном спектакле?
– Тород дал положительный ответ? – вклинился Марк.
Логнар снова посмотрел на него так, будто только что заметил.
– Да, он готов поговорить. Сегодня. С Конором. А тебе придётся остаться, волколак.
В глазах Конора мелькнула заинтересованность. Он оторвался от дерева.
– От твоих слов несёт хорошенькой такой, гнусной подлянкой, но вы с моим братцем на это не способны, – сказал он, подходя к Логнару. – Мне даже жаль, что у Торода недостаточно крепкие яйца, чтобы прикончить меня. На своей территории, тем более.
– Сохрани это лицо, когда вы встретитесь, – бросил маг. – И будь уверен, что твоя смерть от его рук неизбежна.
Конор промолчал, одарив его своей самой паскудной ухмылкой. Логнар развернулся и направился вглубь чащи. Северянин, не утруждая себя прощанием с Марком, последовал за ним.
В наступившей тишине кернику казалось, что он слышит плач умирающего города. Или, быть может, ветер перенял настроение звёзд и запел с притворной печалью, сотрясая скрипучие верхушки деревьев.
***
– Может, возьмёмся за ручки?
– Не волнуйся, здесь не обо что споткнуться.
– Я бы больше переживал за то, что ты пырнёшь меня ножичком втихую.
– Так легко ты не отделаешься.
Конор издал из себя только смешок. Скованные чарами лёгкие не могли выдать больше никаких звуков.
Сначала маг вёл его окольными путями через лес, будто пытался запутать. Потом он всё же вспомнил, что имел дело со следопытом, и заявил, что без специального заклинания они дальше не пойдут. Конор согласился, и от лёгкого удара посоха об мёрзлую землю напрочь лишился органов чувств. Он не видел, толком не слышал и слабо ориентировался в пространстве. Просто шёл за магом, осторожно ступая ватными ногами. В мозгу горело осознание собственной уязвимости, но выбора у него не было. Или так, или вернуться к волколаку и дальше прозябать в придорожных тавернах да местных чащах, переругиваясь и подыхая от уныния.
Через несколько часов этой изощрённой пытки сыроватый, напоенный хвойными запахами воздух вновь вернулся в лёгкие Конора. Зрение и осязание опоздали на пару минут, огрев его перед самым шатром, в котором его ожидала встреча с братом, никогда не состоявшаяся бы при любых других обстоятельствах.
Конору не дали оглядеться, но, по сей видимости, он находился в одном из лагерей Сынов. Стража у входа обыскала его, отобрав топор и ножи. С довольной усмешкой Конор снял с пояса Анругвин и вложил его в руки воину, который тут же зашипел от боли и едва не выронил капризный клинок. Второй догадался перехватить меч за лезвие и обмотал рукоять тряпкой. У гадючки было отличное оружие, которое, впрочем и Конора не признавало до конца, слабо жаля его в ладонь, когда он не надевал перчатки.
Логнар откинул полог брезентовой ткани, приглашая его войти внутрь. Конор заколебался, но лишь на надолго. Сомнения и прочие размышления в такой момент были непозволительной роскошью.