– Откуда у вампиров это всё? – спросил он, кивнув на чашку в руках девушки.
– В Моргорье, часто захаживают корабли из Гальшраира. Те же, что возили зёрна и в Суариву. Имперцы покупают кофе них, – охотно пояснила Лета. – Везти его долго, далеко и дорого, поэтому им балуется только знать.
– Так, а вино у них откуда? Причём, судя по вкусу – арлавикийское1.
– Да ты знаток, как я погляжу. Это не арлавикийское вино, но сорт винограда тот же. Они научились его в теплицах выращивать с помощью всякой алхимической дряни.
– То есть они могут пить вино, кофе, не только кровь? – вставил Брэнн. – А еду обычную едят? Я как-то упустил этот момент.
– Не всю. Многое их организм не способен переварить, они могут отравиться. По праздникам жрут сырое мясо животных.
– Ты многое о них узнала.
– Пришлось, – пасмурно ответила она.
Марк вытянул губы трубочкой и выпустил кольцо дыма. Поднявшись к потолку, оно разбилось сизым облаком.
– Допивайте ваши кофе. Я подожду, – произнёс он, догадываясь, сколь настойчивыми сейчас окажутся сопротивления.
– Ты вместо Рихарда нынче? – фыркнул Брэнн.
– Друг, ты видел погоду? – со старательной ленцой проныл Ивар. – Давай сегодня пропустим.
– Там сейчас никого нет, – добавил Нен. – Кроме хельских дебилов. Но на то они и дебилы, чтобы под дождь соваться.
– Когда сюда нагрянут имперцы, вы тоже так и будете сидеть, пристроив перины под гузно?
– Даже скюры никуда не ходят в такие ненастные часы. Не дави на нас, волк.
– Ладно. Поупражняемся после обеда. Тучки рассеются к этому моменту.
Нен сощурился:
– Я тебе накостыляю тогда, ты не против?
– Очень даже за. Давно не брал в руки меч.
– Ну ты садист.
– Нет, ты точно решил Рихарда подменить, – недобро хохотнул Брэнн.
«Не упоминай это имя всуе. При мне», – процедил Марк мысленно.
По выражению лица парня он заключил, что тот колол его намеренно, да побольнее и не без удовольствия. И кто тут садист?
– Я о вас забочусь, – со вздохом сказал Марк. – Не всё же время спать и пить.
– Тебе одному просто скучно стрелять по мишеням. Да и своё ты давно отбухал, – заметила Лета.
Повернувшись к ней, Марк столкнулся с издёвкой в её здоровом глазу. Другой, чужой, вообще ничего не выражал и больше походил на стеклянный.
– Na karole-to dil vumb (Не рой себе могилу), – отрывисто проговорил он.
– А то что? – с вызовом отвечала она.
Усмехнувшись, он затянулся самокруткой.
– Toa botre (Ты невыносима).
Лета помолчала немного, разминая затёкшую шею, хотя уголок её губ дрожал, словно её так подмывало сморозить ещё что-то. Допив кофе, она поставила чашку на пол и вновь поглядела на него без тени язвительности:
– Ol-toa perla doup ilu? (Хочешь поговорить об этом?)
– Вы о чём? – спросил Брэнн, недоверчиво косясь на них.
– Avna, fagu-mu (Пошли, обсудим), – согласился Марк без раздумий и, поднявшись, подал руку Лете. – Sorcе evec sorcе (С глазу на глаз). Ma dorle alca actar cil-cilu (Я должен тебе кое-что показать).
– Cilu? (Что?) – слегка удивилась она.
– Sorcalu, juvie. (Увидишь, красотка).
Лета повела плечами и встала, приняв его руку.
– Секретики, да? – надулся Брэнн и прижал к груди колени.
Его всегда раздражало, когда они говорили на эльфийском. Но некоторым беседам лучше оставаться в памяти лишь их двоих.
Марк помахал ему ладонью и выбрался из комнаты в коридор, на ходу швыряя окурок самокрутки в пустую цветочную вазу, которую Лета успела приволочь откуда-то, сетуя на небогатый интерьер. Попрощавшись с Иваром и Неном, девушка выскочила за ним.
– Брэнн раскололся? – тихо поинтересовался у неё Марк.
– Пока нет. Вообще не хочет говорить, – отозвалась она и обернулась, чтобы посмотреть, не идёт ли кто за ними. – Когда это началось?
– После Стронницы. Сначала он замкнулся в себе, неделю не разговаривал. Потом вроде отошёл, но до меча боится дотрагиваться. На Арене, вроде как, переборол себя, сражался... Что он увидел, Лет? Что его сломало?
– Не сломало, но ранило, – поправила Лета, плотнее кутаясь в накидку из рысьего меха – подарок Эйдин. – С этим ещё можно что-то поделать.
– Я надеялся, что ты выведаешь у него что-нибудь.
– У Рихарда получилось бы, – произнесла она и тут же прикусила губу. – Ах, да. Чёртов Рихард. Извини.
– Ты сейчас специально? Опять?
– Нет. Куда мы идём, кстати?
– Ты стала такой...
– Какой?
– Невыносимой, – сквозь зубы повторил он. – Неправильной.
– Да ну... А знаешь ли ты женщину, что меня родила?