Я начал медленно поглаживать внутреннюю сторону её бёдер, чувствуя, как напрягаются мышцы под моими пальцами. Постепенно она начала расслабляться. Её дыхание стало более ровным, и наконец она позволила мне раздвинуть свои бёдра шире, открывая себя полностью.
Мой взгляд остановился на её сокровенном месте, и я замер, заворожённый этой красотой. Её лоно было подобно распустившемуся цветку — нежной, безупречной, словно созданной для этого момента. Гладкая, шелковистая кожа манила прикоснуться, исследовать каждый её изгиб.
Казалось, Полина действительно подготовилась к этому моменту, уделив особое внимание каждой детали. Её тело источало природную чистоту и женственность, вызывая во мне бурю эмоций. Я чувствовал, как учащается дыхание, как нарастает желание прикоснуться, исследовать эту нежную плоть.
Мои пальцы едва коснулись нежной кожи, и я почувствовал, как всё её тело отозвалось на это прикосновение. Мышцы слегка дрогнули, дыхание стало прерывистым и частым. Я замер на мгновение, впитывая каждую деталь этой реакции.
Полина была такой чувствительной, что даже лёгкое прикосновение вызывало у неё дрожь.
Постепенно я начал чувствовать, как нарастает её возбуждение. Бёдра слегка подрагивали, дыхание становилось всё более глубоким. Я замечал, как меняется выражение её лица, как приоткрываются губы, как трепещут ресницы.
Мои губы едва коснулись внутренней стороны бедра, и я почувствовал, как всё её существо отозвалось на это прикосновение. Девушка замерла, словно время остановилось для неё в этот миг. Её дыхание наполнило комнату тихими, томными вздохами.
С каждым моим движением тело отзывалось всё более откровенно. Мышцы бёдер слегка дрогнули, а потом расслабились, позволяя мне быть ближе. Я ощущал, как пульсирует каждая клеточка её существа, как напрягаются и вновь расслабляются мышцы в ответ на мои ласки.
Когда мои губы наконец достигли самой чувствительной точки, Полина издала тихий, почти неслышный стон. Её тело выгнулось навстречу моим прикосновениям, а руки непроизвольно вцепились в простыни. Глаза закрылись, ресницы затрепетали, а губы приоткрылись в безмолвном вдохе наслаждения.
Губы прильнули к плоти. Язык, гибкий и настойчивый, начал своё исследование — сначала лёгкие, почти невесомые прикосновения, затем более уверенные движения. Я чувствовал, как под моими ласками её тело оживает, наполняется трепетом и жаром.
Губы обхватили чувствительную плоть, слегка посасывая, изучая её вкус и текстуру. Язык выписывал замысловатые узоры, то кружил по кругу, то скользил вверх-вниз, то сосредотачивался на особенно чувствительных точках. Каждое движение вызывало в её теле новую волну дрожи, новую вспышку удовольствия.
Я чувствовал, как под моими губами её плоть становится более влажной, более податливой. Мои движения становились всё более уверенными, всё более страстными. Язык то спускался ниже, то возвращался к поверхности, исследуя каждый миллиметр её тела.
Губы работали в унисон с языком — то нежно целовали, то слегка отстранялись, то снова скользили дальше.
Мой язык нашёл ту самую точку — маленькую, чувствительную ягодку, которая таила в себе океан наслаждения. Под моими ласками её тело содрогнулось, словно от электрического разряда. Полина попыталась сдержать рвущийся из груди стон, закусив губу до боли.
Я сосредоточился на этой точке, изучая её чувствительность, её реакцию на каждое движение. Язык кружил вокруг неё, то нежно лаская, то слегка обсасывая губами, то снова возвращаясь к медленным, тягучим движениям. Её тело выгнулось дугой, руки вцепились в мои волосы.
Девушка пыталась молчать, но стоны рвались из груди вопреки её воле, превращаясь в тихие, прерывистые всхлипы. Она сжимала челюсти, но мышцы лица предательски расслаблялись, позволяя звукам вырваться наружу. Её дыхание стало хриплым, прерывистым, а тело — податливым и горячим.
Я чувствовал, как нарастает её возбуждение, как увлажняется плоть под моими губами. Её бёдра начали двигаться в такт моим движениям, словно умоляя о большем. Она пыталась контролировать себя, но с каждым мгновением это становилось всё труднее. Стоны становились всё громче.
Тело содрогалось от наслаждения, а разум затуманивался от удовольствия. Она была на грани, балансируя между желанием кричать от восторга и страхом быть услышанной. Но её тело предавало её разум, отзываясь на каждое прикосновение с всё большей страстью и откровенностью.
В какой-то момент я почувствовал, как её бёдра внезапно вжались в кровать, словно пытаясь уйти от моих ласк, но в то же время прижимаясь ещё ближе. Мышцы её ног напряглись до предела, а затем начали мелко дрожать, выдавая её состояние.