Я ощутил на себе пристальные взгляды множества магов. Каждый — надежда и гордость архаритов! Но сегодня они были в моей власти. А завтра… Завтра мне нужно, чтобы они самостоятельно трудились на благо этого мира, следуя моим принципам и указаниям. А значит, мне надо хорошенько их обработать… Дать им и кнут, и пряник. Желательно такой пряник, чтобы хотя бы каждый третий офицер архаритов без особых сомнений перешёл на мою сторону.
Я стоял перед ними на балконе цитадели — так, чтобы меня видело как можно больше людей. В тишине я прошёлся по ним взглядом. Разбитые доспехи, опалённые мантии, полные злобы глаза… Они смотрят на меня с ненавистью. И это понятно… Для них я убийца, монстр, чудовище! И, что хуже всего, марионетка имперцев… Но они не знают всей правды. И сейчас я им её покажу…
— Вы думали, что сражаетесь за правое дело, что вы защищаете свои земли от бесчеловечных имперских захватчиков?.. — Мой голос звучит спокойно, но твёрдо. — Думали, что я — пешка имперцев, а вы — последний щит, ограждающий земли архаритов от бездушных тварей?
Я поднимаю руку — не для заклинания, а чтобы остановить ропот, — и её окутывает магическое сияние.
— Но вы ошиблись. Ваши правители ошиблись. Совет Раки ошибся! Я не служу Славии. И никогда не служил. И служить не буду! Но я не служу и вашим повелителям. И никогда не буду.
Вы знаете, что моей силы хватит, чтобы стереть вас всех в порошок. Вы видели, на что я способен, и лучше всех остальных знаете, насколько бывает хрупка человеческая жизнь. Будь на моём месте любой имперец, вы бы все уже стали мертвецами. Но мне такое не нужно. Вместо этого я заявляю открыто: я служу только одной цели — чтобы наш мир не пал перед настоящей угрозой! Той угрозой, что всем вам хорошо знакома. Но, к моему сожалению, вы все считаете её пустяком… Ох, как же вы все заблуждаетесь…
Я потратил немного духовной силы и взял под контроль элемент тьмы, создавая элементаля, как две капли воды похожего на слима. Он выполз на свет и медленно стал ползти по стене цитадели, приковывая взгляды всех собравшихся.
— Маленькая, безобидная букашка или безумный воин, опустошающий имперские подворья — вы можете считать его чем угодно… Но ваш предок, предрёкший их приход, знал, что это — величайшая угроза человечества. И всё это время, что вы вели кровопролитную войну, она копила силы, изучала ваш лакомый мир и уже готовится пожрать его, обрушивая свои легионы зла, что не будут подчиняться ни вашим призывателям, ни кому-либо ещё.
Это чистейшая эссенция ненависти и разрушения, смерти и тьмы. Я лично видел, во что она может вырасти. Я своими глазами видел множество магов, что засовывали в эту тьму души самых отвратительных грешников и самых безумных живых существ, чтобы они, окутанные тьмой, стали слимами — вечно голодными охотниками, освобождающими этот мир от его прежних владельцев.
Я сделал многозначительную паузу и раздавил «лжеслима». Тьма прыснула во все стороны и умчалась в тёмные залы цитадели.
— Пока вы убивали друг друга, враг рос. И если мы не остановимся сейчас, он сожрёт всех. Возможно, через тысячу лет, а возможно, это случится уже завтра…
Эта тьма никогда не была вашим оружием. Это уловка врага, чтобы вы открыли дверь им, захватчикам, которые придут к вам домой тогда, когда вы не будете к этому готовы.
Думаю, все вы однажды слышали истории про диких, неконтролируемых слимов. Представьте, что станет, когда бесконечный дождь из этих тварей упадёт на ваши дома, где бы они ни были, и ни один артефакт не убережёт ваших родных, жён, детей и матерей от этой напасти. Пришла пора взглянуть правде в глаза!
Я сделал очередную паузу, смотря на реакцию магов. Кажется, они прониклись… Слушают.
— Я заключил договор с империей. И желаю заключить такой же договор с вашими повелителями. А ещё с вами. Лично. С каждым. Договор, призванный спасти будущее человечества. Я предлагаю вам не капитуляцию, не рабство, не плен. Я предлагаю вам выбор: сражаться за будущее вашего мира или же следовать безумным приказам тех, кто отправил ВАС остановить МЕНЯ! А ведь они знали, куда вас отправляют. Знали, на что я способен. Даже имперцы не смогли меня продавить и были вынуждены искать компромисс.
Вновь пауза и эти взгляды… Уже не такие злобные. Осмысленные, переоценивающие всё то, что с ними случилось. Время додавить их…
— Если поняли эти самоуверенные, полные невежества имперцы, то почему ваши правители решили рискнуть вашими жизнями? Неужели вы хуже имперских солдат? Неужели вы недостойны жизни? Недостойны права растить детей, создавать семьи, строить свои дома? Я в это не верю. Я смотрю в ваши глаза и вижу, что вы точно не хуже солдат Славии.
Выбор за вами. Три года служения мне и моим интересам. Интересам самого мира. Я знаю ваши истинные страхи, понимаю, как никто другой, чего вы в самом страшном сне не пожелаете увидеть! Ведь я сам солдат…
Последняя пауза в этом длинном монологе, где я один противостою целому шторму мыслей тысяч офицеров архаритов.
— Я клянусь, что никто из вас не будет направлен на битвы с вашими братьями и сёстрами. С архаритами. Только против слимов. Только против контрабандистов, рабовладельцев, разбойников и преступников. Только против имперцев, если они решат нарушить данные мне клятвы и пойти войной на земли, что оберегаются МОИМ именем. Вы поможете мне удерживать порядок на этих землях и не допустить имперских палачей на вашу славную родину. Три года — и вы будете вольны отправиться домой, не замарав своей чести и достоинства.
Вы — воины… И я ценю это. Вам не дали шанса, когда призвали на безумную войну. Я же уважаю истинных воинов. Те из вас, кто готов подписать контракт, останьтесь в крепости. Те, кто слишком горд, чтобы признать мою правоту, покиньте двор и возвращайтесь к солдатам.
Тишина… Поникшие головы, бегающие глаза. Они колеблются. Одни не верят мне, ослеплённые уверенностью в несокрушимости архаритов и в верности решений совета Раки. Другие же не столь безумны в своей фанатичной службе. Глаза их выдают…
Сейчас эти тысячи здоровых, получивших в лучшем случае синяки да ссадины, магов и офицеров разделялись на два лагеря: на тех, кто будет презирать оставшихся, и тех, кто будет уверен, что делает всё это во благо.
Люди начали уходить. Многие… Слишком гордые. Слишком фанатичные. Некоторые просто следовали за толпой. Другие ждали, что их вскоре освободят. Они смотрели на тех, кто остаётся. Видимо, хотят запомнить «предателей»…
— Ариана… — нашёл я взглядом свою помощницу и подозвал к себе.
— Да, господин?
— Возьми бумагу с ручкой и запиши имена. Полные имена всех, кто остался в крепости.
— Даже несмотря на вашу демонстрацию… Мало человек осталось.
— Больше тысячи… Это всё ещё больше тысячи магов и офицеров. Обученных, сильных и разумных людей. Это лучше, чем было вчера. Тут не о чем сожалеть.
Ариана принялась готовить всё для заключения магических контрактов, а я вошёл в зал, где угрюмый сидел над бумагами сэр Григори Дубушский-Орланский.
Листы бумаги были аккуратно сложены в стопку, а Григори, стоило мне войти, поднял взгляд и уставился на меня.
— У меня будет условие. Единственное… Позволь моей семье уехать из города. Они не имеют отношения к моим решениям и… ошибкам.
— Здесь нет невольников. Я никого не буду удерживать против их воли. За исключением тех, кто взял в руки оружие и направил его против меня, моих людей или моих интересов… Кто не соблюдает законы, будут трудиться во благо всех остальных.
— Тюрьмы?
— Тюрьмы слишком вредны для здоровья, — пожал я плечами. — Трудовые лагеря — куда как более разумный выбор.
— А кто будет судить их?
— А с этим мы разберёмся в следующий раз. Когда прибудем в Бурый. И ты пойдёшь со мной. Как новый вассал. Возьмёшь с собой членов совета, что решат остаться и сохранить величие Одара. Попробуем заняться созиданием, а не разрушениями.
Григори кивнул мне, тяжело вздохнул и поставил подпись на документе, что я составил.
— Хорошо. Просто отлично! А теперь закрепим всё это магическим контрактом, — произнёс я.
— Что? — не веря своим ушам, посмотрел на меня Григори.
— Такова жизнь… Друзей держи близко, а врагов — ещё ближе. Кто, как не ты, должен знать, что этим писулькам нет веры. Только магия гарантирует возможность создать новое, безопасное будущее, где по утрам будит детский смех, а не звон стали.