И этот мир с таким божком гарантированно ждала бы судьба, неотличимая от нашего. Надеюсь, остальные боги и те, кто возьмут в свои руки правление империей, смогут исправить ситуацию.
И всё же я хотел от этих людей кое-что узнать. Но бездушных даже спрашивать бесполезно. Придётся взять в руки души остальных…
Первым я выбрал здорового, как гора, воина, облачённого в огромный стальной панцирь, украшенный золотом и драгоценными камнями. Подтянул его тело к себе. Заглянул в глаза, увидел там душу и, словно клещами, под дикий вой и крик, вытянул её, заставляя остальных задрожать от ужаса.
— Если ты был хорошим человеком, я верну её на место. Можешь так не верещать. — Я окружил душу подчинившейся мне божественностью и соединил с собственным сознанием.
Две минуты понадобилось на то, чтобы выучить язык, узнать законы и нормы этой империи, ситуацию с пограничными регионами, систему верований, прошлое и тайное человека передо мной. А это был кто-то сродни генералиссимусу. Великий и ужасный, кровавый и бесстрашный Лоброк Гиль. А вдобавок ко всему — такой же бесчеловечный, как и его император.
— Ты отвратителен, словно сама гниль, что сочится из грязной раны. Как можно было отдавать приказы на расстрел и сжигание крестьян? Как можно было своими руками показывать пример, душа младенцев? — сказал я на их языке и поочерёдно посмотрел на лица тех, кто собрался в этом зале.
Некоторые из них стали мне омерзительны до глубины души. В их жизни больше не было нужды. Отребье, неспособное понять ценность человеческой и любой другой жизни априори, будет вести мир к гибели. Я даже копьём не стал взмахивать. Просто сжал руку, и проекции сломали шеи этим ничтожествам.
— Следующий, — произнёс я, глядя на покрасневшие, задыхающиеся лица, и вытащил очередного слугу императора. — Пусть среди них мне попадётся хотя бы один достойный жизни…
Я мысленно помолился мирозданию и окунулся в грязные воспоминания своей жертвы. Единичные добрые дела, сделанные во благо таких же жестоких ублюдков, тонули под «праведными» приказами, от которых у меня кипела кровь.
Это не люди. Это какая-то больная ветвь человеческой цивилизации! На тысячи злых поступков приходится в лучшем случае одно-два праведных дела. Да и то, совершённое ради личной выгоды. Я не оценивал их доброту к таким же тварям, как они. Я смотрел за тем, как они служили своему народу, как вели войны, какие приказы отдавали и исполняли… Передо мной они обнажили души. Целиком и полностью. Каждый из них. И я не нашёл в себе силы помиловать хотя бы одного…
Сегодня я обезглавил своими руками восемьдесят процентов имперского совета и высших военных чинов. Даже телохранители и те, помимо службы, умудрялись выполнять по приказу своего господина отвратительные вещи. На каждом из них, если поставить клеймо за каждое злодеяние в отношении заведомо слабых и неспособных ответить, не останется и сантиметра чистой кожи.
Я отшвырнул императора, последнего из тех, кто остался в живых и подошёл к его трону. Сидеть в нём мне показалось чем-то грязным и непростительным. Я уничтожил его, слушая, как кашляет, пытаясь уползти прочь, это ничтожество.
— Твой бог, твой предок забился в свою божественную норку и не вылезает. Думает, что это его спасёт… Наивный глупец… Ты знаешь, почему я оставил тебя в живых?
— Помогите… Кто-нибудь! Спасите меня!
— Потому что даже смерть нужно заслужить. Ты настолько жесток, насколько и жалок. Трясясь за свою судьбу, ты был готов абсолютно на всё. На любое безумие. И вот уж ирония судьбы — твоё безумие, кроме таких же ничтожных и жестоких тварей в твоей свите, привело сюда меня. Я убиваю вас и ощущаю облегчение. Ощущаю, что день прожит не зря. Думаю, это может стать моим хобби однажды — приходить с внезапной проверкой в различные миры и вешать на одну чашу весов душу правителей, а на другую — вес их греха и смотреть, что перевесит.
— Грехи… Разные… Я не грешник!
— Да у тебя даже души нет, бес проклятый. Ты потерял её, когда переписал законы, разрешающие изнасилования людей ниже тебя по рангу и статусу ради повышения рождаемости. И ваша церковь… Видал я одних отъявленных сатанистов в своей жизни. Тоже безумцами были. Детей жрали, Смерти молились… Всего и не перечислишь. В сравнении с вами, их можно было бы посчитать разумными и логичными людьми, вынужденными прибегнуть к крайним мерам ради выживания, а не тем мусором, с которым я разобрался раз и навсегда только что. Вы просто… Вот какая у вас нужда? Сделать своего недобога сильнее? Заставить весь мир дрожать от ваших культурных особенностей? Террором загнать людей на вредные и опасные производства? Я видел сотни детей на заводах с ядовитым сырьём. Но не увидел ни одного магазина с детскими игрушками. Ты и твой божок уверовали в бессмертие. Решили, что проблемы смертных вас больше не касаются… — Я покачал головой и создал нескольких элементалей, что подняли императора над полом и сковали его, сделав частью отвратительного интерьера.