Айлинель старалась протянуть свою силу к нему, дотянуться до него, где бы он ни был, и остановить это все. Но в наполняемой ею чаше жизни чувствовалась лишь пустота, пропасть, бездна, в которую он уходил.
– НЕЕЕТ! – в глубоком отчаянии вскричала она. – Не покидай меня, Рон, не надо…пожалуйста, ты не можешь покинуть меня сейчас.
Айлен разрыдалась, слезы еще никогда столь сильно не обжигали ее лицо, а руки доселе не вцеплялись так ни во что. Невыносимый страх за него обуял Айлинель, а она ничего не могла с этим поделать, только отдавать все силы заполонившей его пустоте.
Кто-то неожиданно потряс девушку за плечо, это оказался отец, его взгляд находился за гранью тревоги, однако в нем все же было еще кое-что: проблеск, мимолетный проблеск чаяния, сказавший Айлен, что еще есть шанс. Геллфесса вынуждено зашаркала глазами по сторонам, стараясь зацепиться хоть за что-нибудь и понять, как ему можно помочь. Всех знатных гостей поспешно вывели из апартаментов и уже, наверняка, обрабатывали на счет распространения увиденного ими здесь. Поэтому в комнате кроме ее, Ури и Рона не было никого.
– Помощь идет! – сбившимся дыханием поспешно пробасил отец.
Айлинель смогла только кивнуть. Значит, он прав, и ее любимого еще можно спасти, чем бы это все ни было. Конечно, мы поможем ему. Ведь Рон не может уйти. Он обещал, обещал не покидать ее никогда. И он сдержит свое обещание, во что бы то не стало сдержит и останется с ней.
Находящаяся в слезном тумане дверь неожиданно отперлась, в нее тут же влетел Маскировщик, за ним показался Фелис и малышка Вервина. Все трое в мгновения ока оказались подле ее угасающего Айрэла, которого она и отец так и не рискнули сместить с места, где он упал. Руки Фелиса в целительном прикосновении света сразу же опустились на грудь Ронета, непрестанно моргающая Вервина надела на его руку некий браслет, а Маскировщик просто вгляделся в, казалось, начавшего таять пациента, при этом так сильно выпучив на него глаза, что Айлинель подумала, он их сейчас потеряет и больше не сможет найти.
– Так, стойте, – достаточно жестко скомандовал Найт, – так вы ему не поможете, вы только зря тратите силы.
Фелис послушно отстранился и, глянув в книгу и увидев фигу, непонимающе вытаращился на него, надевшая на Ронета браслет от яда Верви, точно прозрела и разом все поняла, а Уриэль и бровью не повел, видно, о чем-то ведал и так. Айлинель чуть не взлетела:
– Что с ним!? – резко спросила она, положив руку на свое возбужденно бьющееся сердце.
Найтизир с невероятной для его комплекции серьезностью поглядел ей прямо в глаза:
– Он теряет связь с этим миром, сливаясь с мечом, это невозможно было отвратить, так как действо целиком и полностью зависит от их двоих. – Маскировщик тяжко вздохнул. – Это обязательное испытание Точки, для большего слияния душ его и кленка, и при этом опасность не выдержать проверку как нельзя велика. Это могло произойти, как через месяц, так и через год после обретения артефакта, время не определить. Все зависит от натяжения духовной нити, могущества артефакта, сил самой Точки и еще много чего. Но главное сейчас не это, а то, что я в силах ему помочь, нужно лишь вовремя раздобыть нужное средство, а оно у меня есть. Это конкретный козырь, и в данном случае нам без него не обойтись, эта карта поможет Ронету пройти все испытания и при этом остаться живым, но у всего есть цена. Меч будет противиться, и воспримет чужую силу в штыки, и попытается устроить всем тартарары. И да, переносить нашего героя тоже нельзя, пуповина слишком хрупка, так что, приготовьтесь к сносу этого крыла. Ни в коем случае не отнимайте у него меч, иначе он умрет, их связь ослабила их обоих, но именно она держит их жизни на волоске.
– Сколько тебе понадобится времени? – не сводя очей с Ронета, беспокойно заерзала Айлинель.
– Этот компонент нельзя трясти и подолгу носить с собой, – он поднял палец, – целостность столь хрупка, что лепесток по сравнению с ним – сталь. Пешим ходом придется идти, и того через шесть часов ждите меня.
Маскировщик исчез, растаял в воздухе, оставив Айлинель и остальных обмозговывать все только что вываленное на них безумство.
– Держись, я не для того тебя воскрешала, чтобы ты умер вот так, держись, любимый, скоро все закончится! – среди бушующих в тревогах мыслей рождались слова, которые Айлен шептала, глядя в его глаза.