– Разумеется! – первым подал голос Нари.
Все согласились, а Эйдан из-под стола попросил костей.
– Ну, тогда я пойду сам принесу, а то они что-то перепугались, – совершенно спокойно вымолвил Натти и, резко поднявшись, зашагал в сторону стойки, под нос бубня, – странные они какие-то, на дворе сотый век, ящериц невидали, что ли?
– Какой он у вас шебутной, – заметила Верви, которая по необъяснимой причине летала в облаках и будто к чему-то прислушивалась, да и еще ее эта серьга в ухе постоянно мелькает у меня на глазах.
Пользуясь случаем, я все же решился кое-что у них спросить:
– Вы в порядке? – испустил я тоненький голосок, обращаясь к нашим вечнотеньцам.
Карад резко напрягся и скрыл лицо за серый капюшон, а Юнсол наоборот приосанилась и, слегка надув губы, произнесла:
– Если ты о реакции джеллов, то да, мы в порядке, нам все равно, Ронет, лишь бы чувства госпожи Айлинель не были задеты, – словно окунаясь в кротость, не отводя покорного взгляда от Айлен, поведала она.
– И честь вождя! – с знанием дела подтвердил Карад, высунув морду из-за теней. – Поэтому мы и вернули свое облачение в стандартный вид, нужно чтить пахахаду и не давать Селестиуму повода прогневиться на нас, да, и вообще, геллы понятия не имеют, кто мы такие.
Оххо-хо, дела… Вот теперь я все наконец понял: странное смирение фурии, безоговорочная преданность лоста – мы с Ай для них нечто вроде кумиров. Госпожа, вождь, почтив какие-то неведомые нам традиции Вечнотени, мы нашли себе не новых друзей, а настоящих рабов, готовых ради нас на все. Надо с ними поэтому поводу как-нибудь серьезно поговорить, такое почтение нам не к чему, да и геллфесса при их словах немного смутилась и даже нахмурилась. Следующая упавшая на стол карта спасла нас от продолжения милой беседы:
– Через несколько минут все будет готово! – пройдя полностью пустое пространство этого заведения и уперевшись в наш стол, заговорил Натти. – Так что, миледи, вам не долго осталось томиться в тишине и выслушивать этих бармалеев, – последняя фраза была адресована Айлинель.
Он вовремя, да вот только его поведение, мне не по душе…
– Благодарю, Натти, – произнесла Айлен, почему-то сжав скатерть на нашем столе.
Судя по всему, парень очень хотел взять ее руку и нежно поцеловать ладонь девушки, но, увидев, не только реакцию Айлен, но и мою, отстранился и ушел куда-то по своим делам.
В мягком испускающем окнами весеннем свете Айлинель в своем красивом черном платьице смотрелась просто потрясающее, глаза сияли изумрудами, лучи стекали по ее волосам, задумчивость играла на лице, а в скрытом печатью руки маленьком мирке таился какой-то предмет.
– Что-то наших ангелов хранителей не ведать, – как бы невзначай произнесла сидевшая справа от меня Ливиэль, заметив мою сиюминутную сосредоточенность.
Я мельком взглянул на элегантный эскиз слишком уж четко подчеркивающего фигуру Лив синего платья, обратил внимание на во все глаза пялящегося на нее Келла, а после посмотрел в окно, подумав о том, что и здесь Точку Гриндиса может достать беда. Оттуда мне лишь добродушно махнул рукой уже знакомый по прошлому разу сателлит Кроун и слегка улыбнулась какая-то темноволосая геллфийка в зеленой полуброне, на которую тут-же обратил внимание Нари. Через мгновение уже все обратили взор туда, а охрана к тому времени просто растаяла.
В конце концов прибыл Натти с аппетитно пахнущим подносом и как-то неуверенно державшийся на ногах хозяин “Плотка”. Еда стала множится на столе, хруст из-под него перестал всех доставать, послышался мелодичных храп Эйдана, мы преступили к еде.
Не знаю, где они достали здесь филе из птицы, и почему от кападуки слегка кружится голова, но блюдо это оказалось действительно очень вкусным и невероятно хрустящим. Стол опустел буквально за несколько минут, кружки с травяным чаем тоже. Келлери все время настойчиво ухаживал за Лив, Натти пытался проделывать тоже самое с Айлен, но каким-то чудом ее кружка всегда была полна, а салат из цветов не покидал тарелку геллфессы. Вервина кушала молча и в меру аристократично, вид ее выражал крайнюю заинтересованность какими-то невидимыми остальным вопросами, по-видимому, клубящимися у малышки в голове. Карад вел себя достаточно странно, с особой тщательность пережевывал каждый кусок, постоянно бубня себе под нос слова: “Как у них это выходит?” Юнсол почему-то хмурилась, от острых оттенков кападуки у нее на спине зажигался перепончатый узор крыльев теней. Нари же удосужился поставить нам всем этом свой профессионально-палазниковский вердикт: