Про себя он с горечью признал ее правоту; как же он презирал эту эпоху политкорректности. Главнокомандующие — генералы, Господи, прости! — обязаны были следить за тем, чтобы операции проводились в соответствии с законами, которые могут применяться в гражданских судах! Что за глупость! Ведь существует Унифицированный военный кодекс, прекрасный документ, делающий армию законной силой, а не какой-то третьесортной уличной шайкой в форме, спасибо вам огромное!
Но все это, разумеется, лишь подкрепляло ее аргументы. И ему пришлось слушать дальше.
Капитан Эрик Тернер из Центрального отдела полиции округа Колумбия стоял у задней стены святилища, любуясь богатыми, полными символизма красками, когда на него налетел чересчур энергичный и невыносимо жизнерадостный помощник, Бакстер.
— Не ждал вас, кэп. Похоже, обычное дело, ограбление с убийством.
С каких это пор убийство стало обычным делом? — хотелось крикнуть Тернеру, но он сдержался и ответил своим излюбленным монотонным голосом:
— Дело не в преступлении, а в месте его совершения. Мне нравится это здание. Где покойный?
Бакстер отвел его к телу, по дороге весело рассказывая, что медицинский эксперт застрял в пробке, но вот-вот прибудет. Не успел Тернер взглянуть на перекрученный, обмякший труп, как знакомый голос резанул по нервам:
— Значит, у вас тут и правда мертвый раввин.
Вздохнув, Тернер повернулся к коллеге из местного отделения ФБР.
— Да, похоже на труп, Хамштайн. Но насчет раввина пока только предположение. В любом случае, почему тебя это интересует?
Улыбка специального агента ФБР Хамштайна излучала ледяное превосходство.
— Усопший был дорог нам по духовным причинам.
— Тогда отдаю это дело под твою юрисдикцию. Со вздохом облегчения.
— Уж и не знаю, захочу ли его брать. Зависит от того, есть ли связь с другим убийством.
— Другим убийством? — Тернер ненавидел, когда ФБР удавалось его обставить. Округ был его территорией, ему следовало все узнавать первым.
— Ммм. — Хамштайн расплылся в улыбке. — На другой стороне города. Непростая задачка. Они связаны. Мне известно наличие связи, но не ее причина.
Тернер понял.
— Следовательно, если я возьму это дело и провалюсь, ты, как рыцарь в сверкающих доспехах, всех нас спасешь. Нет уж, лучше передам его тебе сразу.
Хамштайн перестал улыбаться.
— Оно все равно к тебе вернется. Потому что я в тупике. На самом деле я знаю только одного человека, который может — мог бы — решить загадку.
— Но ты не в состоянии вызвать его, не взяв дело под федеральный контроль. Забирай-забирай.
Хамштайн кивнул.
По-прежнему не отходя от распахнутой двери, сержант-майор пытался — без особого успеха — втолковать Мэгги, почему ей никогда не стать хорошим офицером, не имея практического полевого опыта. В ВЮС служили конторские писаки. Конечно, они приносили пользу, но жили в стране теорий. А Мэгги, разумеется, утверждала, что способна понять боевые условия без практического опыта. И тут зазвонил телефон.
Несколько секунд Джексон слушал, не отрывая глаз от Мэгги.
— Рад оказать услугу, капитан. Буду на месте через час. Но… не возражаете, если я захвачу с собой помощника-стажера? Хорошо. До встречи.
Он положил трубку и напряженно улыбнулся Мэгги. Теперь он ей докажет.
— Если ты свободна, можем прямо сейчас проверить важность полевого опыта.
— В качестве помощника-стажера? — спросила она, явно в ужасе.
— Да. Согласен, немного щедро с моей стороны. Посмотрим, сможешь ли ты заслужить это звание.
Лишь на мгновение запнувшись, она последовала за ним на улицу.
Завидев Джексона и Сноу, полицейский в форме поднял руку, полагая, что это их остановит. Напрасно. Джексон просто оттолкнул руку в сторону и вошел в унылую квартирку в активно реконструируемом районе Коламбиа-Хайтс.
— Эй! Вам туда нельзя!
— Мы приглашены, — бросил Джексон через плечо.
— Кем это?
Джексон остановился, обернулся и посмотрел на раскрасневшегося патрульного.
— Полагаю, вы имели в виду, кем именно?
Обмен любезностями прервали появившиеся Хамштайн и Тернер.
— Мной, — хором сказали они.
Мэгги заметила, что Джексон наслаждается вниманием к его персоне.