- Достаточно вывести за пределы территории, - ответил второй. – А ты подгонишь машину на пару сотен метров от входа.
- Да, хорошо.
- Господин Архип, нам сюда…
Аверин проигнорировал обращение к себе, застыв перед одним портретом. Отвернувшись от окна, он увидел прямо перед собой на противоположной стене картину с тремя людьми, их портрет в полный рост. Из любопытства подошёл ближе. На картине был изображён Фёдор Красильников, ещё молодой – без седины и морщин, с внушительной мускулистой фигурой, сурово нахмуренными бровями. По центру была Мелисса. Её легко было узнать, портрет был настолько живым, натуральным, что казалось, девушка вот-вот заговорит. Правда, здесь она была ещё девочкой: округлые черты лица, открытая счастливая улыбка, детское розовое платье, нескладная девчоночья фигура, которая лишь спустя несколько лет обретёт изящные формы. Если взгляд Фёдора был направлен куда-то вдаль, словно он выискивал себе жертву, то девчушка смотрела прямо на Аверина. И улыбалась, заставляя его сердце сжаться от непонятной тоски.
А ещё девочка держала за руку свою мать. С трудом оторвавшись от детского лица, он перевёл взгляд на женщину. Он сначала ничего не понял. Женщина не только держала девочку за руку, но и другой рукой приобнимала её за плечо. Это было похоже в равной степени и на заботу, и на защиту от отца – рука матери была словно оградой между девочкой и мужчиной. Женщина тоже улыбалась, но сдержанно, скорее из необходимости позировать художнику.
Она была в длинном платье, мягко облегающем стройную фигуру. В этой женщине чувствовалась лёгкость и грация, и художник подчеркнул это, изобразив волнующуюся юбку платья и длинные тёмные волосы, которые словно чуть колыхнул ветер. Губы, возможно, были в жизни не такими алыми, и глаза поменьше (видно, что художник очень старался писать её портрет), но и этот персонаж картины был таким же живым и реальным, как другие два.
Для Аверина даже наиболее реальным.
- Господин Архип? – вежливо поинтересовался жрец, когда не дождался реакции.
- Отведите меня обратно к Мелиссе, - медленно проговорил он. Подумав, добавил: - Пожалуйста.
Братья переглянулись, но спорить не стали. Аверин с большим усилием заставил себя оторваться от портрета, с которого на него смотрела Алиса, и последовал за жрецами.
Глава 19
Дорога обратно к спальне девушки заняла столько же, сколько дорога и оттуда – менее пяти минут, однако за это время психоаналитик сумел проделать такую мыслительную работу в своей голове, что, кажется, прошла вечность… и ещё пять минут.
Начнём с того, что он раза два-три порывался передумать и почти окликнул братьев-жрецов, чтобы те всё-таки вывели его из чёртового лабиринта коридоров. Аверин в эти моменты даже не верил, что из-за какого-то портрета, даже не фотографии, он собрался выспрашивать информацию у Мелиссы. Мало ли похожих людей в мире, так ещё и художник наверняка добавил от себя что-то в чертах той женщины! Особенно учитывая, что её облик прямо дышал любовью и вниманием творца.
«Но ведь это она», - вновь и вновь возвращалась подлая мысль к нему. Да, это Алиса. Её поворот головы, её волосы, и характерная морщинка возле губ, которая ему так нравится… и ещё что-то, чего он сам толком не мог объяснить, но в портрете уловил моментально. Чёртовы художники.
- Госпожа Мелисса, к вам вернулся господин Архип, - пробубнил в приоткрытую дверь спальни жрец.
Что-то невнятно буркнуло в ответ, и Аверин прошёл в комнату.
Мелисса смотрела на него исподлобья. В ней боролось желание обрадоваться его возвращению с намерением высокомерно послать куда подальше, но борьба исчезла, едва она глянула на его лицо. Если до этого он впервые злился и кричал при ней, то сейчас он впервые был так явно потерян и разбит. Кажется, даже когда она показала ему свою силу, он лучше справился с эмоциями. Мелисса со вниманием и беспокойством смотрела на гостя, который отвечал тем же, явно затрудняясь с формулировкой вопроса.
- Что-то случилось? Тебя кто-то видел? – начала она, чтобы как-то нарушить напряженную тишину.
- Нет, - дёрнул головой Аверин. – Нет… я хотел спросить… с тебя же писали портрет? С тебя, с твоей семьи там…
- О, - удивилась Мелисса. – Да, конечно. Это традиция, портреты пишут со всех членов Домов.