о, в моих глазах был материальным. - что это было? – широко открыв глаза, сказала какая-то девушка и радостно улыбнулась. - это было ваше виденье воздуха, каков он есть. Например, синий факультет видит все, хоть на миллиграмм состоящее из воды. У них даже человек не человек, а ходячий стакан воды. У огня, все по тому же принципу. - Это очень красиво. – Я не могла сдержаться от комментария. - да. Это даже невозможно описать словами. – Ответил Жан и его взгляд на мгновение затуманился. Наверное, как я поняла, он на мгновение заглянул за пелену реальности. И даже по прошествии стольких лет он восхищался виденным. – Сначала вам будет очень сложно видеть Воздух. А потом, день за днем, тренировка за тренировкой, вам будет делать это намного легче. В мгновение зайти и в мгновение выйти. А теперь пожалуйста, снова взгляните на воздух, только постарайтесь слышать меня. И снова весь мой курс начал всматриваться в пустоту. В этот раз сделать то, что просил Жан, было гораздо легче. И я справилась с этим где то на пол минуты быстрее. И меня снова накрыла волна безупречной красоты и чистоты. Я опять лишь издалека услышала голос Жана, но я постаралась найти источник звука и, как бы это ни было сложно, вслушаться в его слова. - посмотрите на свои руки. – Говорил он. Мы дружно посмотрели на них, и я увидела, не без удивления, как много молекул воздуха скопилось вокруг них. - постарайтесь собрать как можно больше молекул в своих руках. Его голос настойчиво звучал в моей голове. Я его слышала не ушами, как это принято, а головой, мозгами, разумом, всем телом. Я делала руками собирающее движение, которое позволяло собрать как можно больше молекул в своих руках. Через 3 минуты в них было даже больше, чем я могла удержать. - возвращайтесь обратно. – Попросил Жан и мне хватило пол минуты, чтобы вернуться в реальность, при том, что большинство моих однокурсников витало еще где то в пространстве. - я заметил, что многие из вас сделали то, что я просил. И получилось у вас весьма не плохо. А кто то, - тут он посмотрел на Кирилла, - лохонулся и упустил всю энергию из рук потому, что засмотрелся на хорошенькую подружку. Запомните, - тут он уже обратился ко всем, - если вы сейчас не научитесь удерживать свою силу, не отвлекаясь на что-то постороннее, то когда-нибудь, когда перед вашими глазами будут убивать людей, или вы будете стоять на пути стихии, то у вас не будет шансов. Ваша халатность может стоить жизни вам и окружающих вас людей! А тебе Кирилл, вместе с Аней пол-часа после обеда завтра! Все остальное время – оставшиеся полтора часа, мы входили и выходили за пелену, концентрировали и отпускали воздух. Пару раз я заметила, как Жан легко выпускал воздух из рук, и кого-то из нас обдувало крепким холодным ветерком. Самое интересное, что никто не понимал, откуда идет воздух. Оглядывались по сторонам в поисках источника, проверяли дверь, смотрели, может где-то сквозняк. И ничего не найдя принимались снова за задание стража до очередного ветра сбивающего с ног. Что скрывать, и я не раз попала под такой шквал. Только я знала источник. И как только Жан понял, что его раскрыли, широко улыбнулся и начал непрерывно посылать в меня потоки воздуха, которые теперь не были такими пронизывающе - холодными, а были просто приятно прохладными. Сначала я пыталась отойти, но позже, поняв, что этот парень достанет везде, перестала сопротивляться. Через некоторое время я уже смеялась над его попытками сбить меня с ног. Все однокурсники уже странно на меня смотрели. Еще бы, какая-то странная девчонка смеется от того, что на нее дует ветер, да еще и смешно пытается удержаться на ногах. Но они ведь не знали, кто это делает. А Жан просто стоял и сдержано улыбался. За 15 минут до звонка, страж заставил нас пробежать 12 кругов по залу без остановки, объяснив это тем, что: - Должен же я посмотреть, насколько вы выносливы. Когда прозвенел звонок, все с облегчением остановились и Жан отпустил нас на отдых, только предупредив, чтобы впредь мы не наедались перед его уроками. Выйдя из практического зала, у меня сразу возникла идея посмотреть на весь этот мир сквозь пелену. Ведь территория большая и к тому же свежий воздух. Должно быть очень красиво. В этот раз, после нескольких десятков повторений на уроке, мне хватило пол минуты. И то что я увидела, меня поразило. Миллионы, даже миллиарды молекул окружали все вокруг. Они уходили в бескрайнее небо, уходили за горизонт, обволакивали все и всех. К тому же в этот день на улице было очень солнечно, поэтому, к уже привычным краскам молекул и атомов добавилось еще великое множество цветов. Они сверкали так, что начинали болеть глаза. А когда я посмотрела на деревья, то удивилась еще сильнее. Вокруг них было такое движение воздуха, будто 2 толпы одновременно двигались в разные стороны. Как я поняла, это молекулы углерода и кислорода. Входил - углерод, выходил - кислород. Я так и шла в сторону своего корпуса, не выходя в реальность. Я хотела запомнить это на всю жизнь, будто я никогда больше этого не увижу. Придя в корпус, у меня хватило сил лишь на то, чтобы снять костюм, сходить в душ, и упасть без сил на кровать. На часах было уже 17.00. Через час мы с друзьями…и Жаном, встречаемся в гостиной. А ведь этот парень не так прост как кажется. Под его показным снобизмом прячется весьма интересный человек, который умеет веселиться. Мне кажется, мы должны рассказать ему о том, что на самом деле случилось с Берлином. Что он на самом деле не виноват. Я конечно не знаю, как к этому отнесется Берлин, когда узнает, что его историю рассказали его брату. Но мы ведь желаем им добра. Так нельзя, чтобы братья, особенно близнецы, так ненавидели друг друга. Хотя может «ненавидели», слишком громкое слово. Когда часы показали мне 40 минут шестого, это стало для меня знаком начать собираться. Я с трудом себя подняла. Голова сильно болела после напряженного всматривания в Воздух. Но это стоило того. В без десяти 6 я вышла из дома и неспешным шагом пошла в сторону гостиной. По дороге я не встретила своих друзей, а это значило что они либо уже там, либо опаздывают, либо и то и другое. Зайдя в гостиную, я поняла что одна из моих догадок верна. В большой комнате на диванах широко расположились Жан и Глеб, которые о чем-то активно разговаривали. Лекси опаздывала. - о, Аська, че стоишь в проходе, заходи, садись. – первым меня заметил Глеб. - да, заходи, не стой. – здесь уже заговорил только что заметивший меня страж. - где Лекси? – спросила я, потому что время уже 5 минут, а ее все нет. - да по любому спит, Берлин ее замотал так, что она свалилась без ног. – сказал Жан и широко улыбнулся. – физической подготовке он уделяет больше внимания чем кто либо. - а я слышала, что в то время когда вы здесь учились, это ты проводил в практическом зале больше времени чем кто либо. - откуда ты знаешь? – его лицо вмиг окаменело и приняло выражение абсолютного жесткого равнодушия. - Берлин рассказал. – потупив глаза ответила я. - что еще он вам рассказал? – с тем же выражением ответил страж. - Жан, ты бы с ним поговорил хоть раз. Ну видно же по тебе, что скучаешь по брату. Нельзя так, не разобравшись кидаться обвинениями. – ответил Глеб. - А какие обвинения? Он же рассказал Вам свою историю со своей стороны? Как он это все видит. А я могу рассказать, как я вижу это со своей стороны. - Я знаю что ты скажешь. Что Берлин, твой брат, он же Даня, сам, по собственной воле убежал на службу к Черномору. А ты этому поверил, потому что вот она правда, - Глеб вытянул руки на уровне головы, - на поверхности лежит. Ты бы попытался глубже копнуть, понять, почему он это сделал! У всех поступков, злых или добрых, есть то, что их в какой то мере оправдывает. Подумай об этом. - Глеб прав. То, что Даня рассказал нам, полностью его оправдывает, особенно перед тобой. – Я подтвердила слова друга. Только бы Жан услышал нас. - Мое сердце уже настолько очерствело, что любовь к моему брату уже находится где то в закоулках души, откуда ее нужно выкапывать. Но она есть. Он мой брат. С тех самых пор как мы расстались тогда на последнем курсе, я чувствовал все, что чувствует он. Однажды я почувствовал, что мне по лицу, как будто полоснули чем-то острым, у меня была адская боль. В другой раз я чувствовал невыносимую внутреннюю боль, которая появилась настолько неожиданно, что я даже не понял что произошло. Потом я почувствовал будто мою руку кто то планомерно режет. Или колет. Не знаю как правильнее описать это состояние. Примерно через пол года, я уже и забыл о том, что со мной происходило, я решил набить себе тату на руке. На всю руку цветную татуировку. Вот эту – Жан показал на свою руку, на которой был очень интересный сложный рисунок. - И когда мастер начал мне ее набивать, я понял, что это была за боль. И только впервые увидев брата, я понял что значила моя боль. Внутренняя и внешняя. У Дани был шрам на лице, и татуировка на всю руку. Причем в точности повторяющая мою. Близнецы чувствуют друг друга. Даже не представляю, что чувствовал он, когда в меня попадали пули, когда я чувствовал всю свою ненависть, когда меня пытали. Я это все бы пережил, а он ведь не понимал, откуда идет эта боль. - У меня никогда не было настолько близкого мне брата или сестры. – после недолгого молчания сказал Глеб. - Близкого? Да мы с детства не так уж близко общались. - А может пришло время начать? – тихонько сказала я. – ну видно же, что