- Тогда почему… - Джесс закашлялась: речь все еще давалась ей с трудом. - Почему вы сами не уедете, как Торай?
- Уехать… Зачем внешнему миру старая мумия вроде меня? И зачем старой мумии внешний мир? Элея - мой дом и мое детище. Я останусь здесь, пока не закончу одно дело. А там… Можно будет спокойно уйти на покой.
- Какое дело? Вы... Все еще хотите уничтожить ее?
- А кто еще исправит нашу ошибку? Рано или поздно ваша Инициатива разгадает секрет Элеи. Или не она - может быть, Империя вернется, а может, кто другой нагрянет... Не важно. Рано или поздно кто-нибудь пройдет по нашему пути. Я не могу этого допустить.
- А как же мы? - влез Райнер. - Мне вообще не улыбается уничтожиться вместе со станцией!
- О, на этот счет не волнуйтесь. Это произойдет не сегодня, не завтра и не через десять лет. Вполне возможно, даже ваши внуки успеют пройтись по этим палубам. Элея строилась с умом, на века. Она превосходно защищена от саботажа… Но я знаю слабые места своей девочки. Кто может ударить больнее, чем родной отец? - Андолас горько усмехнулся, по его впалой щеке скатилась одинокая слеза. - Я своего добьюсь. Рано или поздно. Но Элея не заберет с собой никого, кроме меня: станцию покинут гораздо раньше, чем откажут ключевые системы.
- Замахнулись вы, папаша… - присвистнул Райнер. - А ваша девочка не попытается вас убить? Она с норовом.
- Кто сказал, что она не пытается? Возможно, она даже победит, но я предпочитаю не думать об этом. В любом случае, это не ваше дело. Вам пора на поезд. Уезжайте и забудьте сюда дорогу.
- С радостью. - Райнер подал руку Зайнаб, которая все еще с трудом держалась на ногах, и помог ей опереться на него. - Только… Не поможете с управлением? Мы по-вашему ни бельмеса.
- Отчего бы не помочь? Только погоди-ка немного…
Андолас, по-старчески кряхтя, поднялся и с трудом доковылял до тела Торая.
- Ему это уже не понадобится.
С этими словами Андолас вырвал камень из его груди и, швырнув его на пол, раздробил наконечником трости. Осколки на миг ярко вспыхнули, прежде чем навсегда погаснуть. Джесс поняла, что произошло, только когда Андолас откинул назад волосы - светлые, но больше не седые, - и повернулся к ней, сияя белозубой улыбкой. Теперь на вид ему было не больше тридцати лет.
- Я уже двести лет не убивал, чтобы продлить себе жизнь. - Голос у него был глубокий и звучный, совсем как в видениях. - Но раз Торай сделал это за меня, почему бы не воспользоваться?
К станции они вышли вместе. На улицах тени бесконечно воспроизводили отрывки собственных жизней, проигрывая то повседневные сценки, то страшные кадры последних дней Элеи, но сейчас Джесс игнорировала их так же легко, как любые другие мороки. Успокаивающая смесь все еще была при ней и действовала не хуже подозрительных таблеток Торая. Теперь она сомневалась, что они правда укрепляли психику, а не, напротив, расшатывали ее, делая жертв беспомощными перед ритуалом.
Как и Тораю до него, Андоласу не потребовалось много времени, чтобы разблокировать монорельс и выбрать станцию назначения.
- Легкой дороги, дети. И помните, что я вам сказал: уезжайте отсюда, и побыстрее. Элея доберется до вас гораздо раньше, чем я - до нее.
Глава 7
В дороге никого не тянуло на разговоры. Зайнаб большую часть времени дремала у Райнера на плече, беспокойно ворочаясь и бормоча что-то во сне. Иногда, если она начинала метаться слишком сильно и кричать, Райнеру приходилось прикладывать к ее лицу ингалятор с успокоительным. Даже у таких крутых баб есть предел прочности, и Зайнаб, кажется, подошла к своему слишком близко.
- Мы сваливаем, - ни с того ни с сего сказал Райнер, поглаживая Зайнаб по ежику волос. - Хер с ними, с деньгами. Разживемся ими где-нибудь ещё.
Джесс молча кивнула. Что она могла сказать? Ей, по большому счету, было плевать, что эти двое собираются делать со своими жизнями. Ее связывало с ними только худшее дело за всю карьеру, а это плохая основа для дружбы.
- А ты теперь куда? - Похоже, Райнеру страсть как хотелось поговорить. Ну, или он из вежливости пытался изобразить интерес.
Джесс пожала плечами:
- Мне не на что валить. Придется пока остаться здесь, попробовать наскрести денег. Может, соберу команду в Институт, раз я так удачно открыла тот лифт. Авось не свихнусь.
- Дело твое, детка. Ты молодая, покрепче нас будешь…
Зайнаб что-то неразборчиво пробормотала во сне. Возможно, сквозь сон поймала хвост разговора и требовала не записывать ее в старухи.