Я опущу истории о попытках рассказать взрослым о «мне всё время снятся одни и те же люди и места» (взрослые часто несерьёзно относятся к детским рассказам), а перейду ко дню, изменившему мою жизнь навсегда.
Однажды, во сне, я познакомилась с одним из Существ...
Третье. Нечеловечность
Я познакомилась с очень-очень странным Существом.
Он был – и остаётся – необыкновенным, что, в общем, синоним слову странный. Кажется, я уже говорила об этом в предисловии.
Увидев Волшебника впервые, в окружении белых колонн, уходящих в небо, среди водопадов, стекающих из ниоткуда в никуда, с мягкостью облаков под нашими ногами, шуршанием листвы без ветра и запахом лаванды без цветов, я замерла, и вид его пронзил меня, как пронзают чудеса природы.
Я застыла, глядя в его холодно-голубые глаза, представляя этот момент стоп-кадром в фильме. Я одновременно боялась его слов и предвкушала их, ожидая узнать все тайны мироздания, мой личный смысл жизни и ответ на вопрос: кем я стану, когда вырасту?
Он выглядел как молодой волшебник, мудрец или оракул, – в свободной одежде с неясными узорами, стопроцентно имеющими смысл, недоступный мне, простой смертной девушке. Его белые волосы, поседевшие, вероятно, от глубины мудрости, доходили ему до пояса, хотя борода ещё не успела появиться и широкополую шляпу он прикупить не догадался.
– Борода еще отрастёт, – подумала я, – а шляпу я ему подарю.
Вот только красота Существа пугала нечеловечностью. Где угри и прыщи на его лице? Где несимметричность, присущая всем нам? Где неизбежные маленькие шрамы? Где волосы на руках? К тому же я не заметила никаких особенных черт – вроде большого носа или веснушек.
Он был словно кукла.
Он напоминал о восторге от узоров снежинок, от перелива на солнце отполированных водой стёклышек, от журчания быстрого ручья на даче.
Но, несмотря на его пугающую безличностность, я, конечно, влюбилась. Так что хорошо, что у него не было бороды, иначе он показался бы мне слишком старым, – я ведь тогда только-только отметила свой тринадцатый день рождения.
Четвёртое. Между нами всё кончено
– Настоящая любовь длится вечность, – говорят некоторые, но моя настоящая любовь продлилась три дня, девять часов и 28 минут. По крайней мере, через три дня, девять часов и 28 минут я сказала себе:
– Ставлю точку в этих отношениях.
Когда прошли эти злосчастные три с лишним дня, и я приняла решение очнуться от эмоционального пьянства, до меня докатилась, очевидная только теперь, истина. Я остановилась посреди своей комнаты с громкой мыслью:
– Он мне приснился. – Всё так и было. – Я его придумала. Я влюбилась в того, кого придумала?
Это безумие. Поэтому я решила:
– Ставлю точку.
Мои первые отношения закончились. Думаю, их можно считать неудачными.
Пятое. Воображаемый друг
А затем Волшебник приснился мне второй раз, затем третий, четвёртый, пятый... вскоре он стал мне таким близким, как мой мягкий мишка, отпугивающий подкроватных монстров.
Я общалась с ним, думая, что всё это понарошку, но некоторые моменты терзали меня, как я ни старалась о них забыть.
Он знал то, чего не знала я, например. С алгеброй мне помог как-то раз. А его история? В ней было немало деталей: он помнил своё детство, он рассказывал мне о персонажах, о которых я не имела представления, демонстрировал чувства и эмоции бóльшего спектра, чем я. Например, я никогда не знала горя на тот момент, а он его испытывал.
И вот ещё что: пока я его видела, я могла различить каждую его ресничку, узор кожи на его пальцах, – не то, чтобы я слишком пялилась, но всё же заметила, – а ведь остальные сны оставались туманными и нечёткими, безо всех этих маленьких элементов.
Чаще я игнорировала своё волнение, иногда отшучивалась в диалоге себя с собой.
– Ну, – думала я, ухмыляясь, – Менделеев во сне таблицу придумал, и она тоже богата на элементы (ba-dum-tss!). – Какая я остроумная. – А я вот придумала целую жизнь персонажа и очень, очень хорошо её представила. Вот.
На том и решила, хотя смутное беспокойство продолжало жить.
Позже мне пришлось осознать реальность Мира, однако на самом деле внутри себя я знала это с того момента, как Волшебник сказал: