Четвёртое. Не хватает родителей
Теперь перед Нарциссой стоял трудный выбор. Выйти замуж за Норберта или за Тома?
Конечно, удивительно, какие вещи занимают девушку, учитывая то, что мир умирает. Хотя, может, и не умирает.
А даже если и умирает, то вот ей хотелось бы умереть в чьих-то объятиях, а не одной.
На крайний случай она хотела бы умереть играя с Драконом в приставку. Но это на крайний случай. Лучше в объятиях принца. Впрочем, фиг с ним, с принцем, это надо в других мирах искать, что сложно. Сгодится и Том или Норберт.
Эльфа доехала до конца города. Там была точно такая же пустыня, что и с другой стороны. И она поехала по шоссе среди пустыни.
Ей хотелось бы доехать до решения всех своих проблем, неясно, конечно, какие у неё проблемы. Наверное, одиночество, но сама Эльфа одинокой себя не считала. Более того, она ощущала, что ей надоели со своим вниманием поклонники. Когда она была Королевой, она чувствовала, что всем поклонникам от неё что-то нужно. Нет, чтобы молча поклоняться. Приносить дары. Веселить её. Радовать.
Эльфа крутила педали.
Солнце светило и жарило.
У Эльфы были мечты.
На самом деле, самая сокровенная была даже не о Норберте или Томе, и даже не о спасении мира. На мир в целом ей плевать с высокой колокольни.
Может глупо, но больше всего Эльфе не хватало наставника.
Но не Норберта, он был скорее учителем на замену, который ничего не умеет, но лучше варианта не нашлось, так что сегодня трудовик преподаёт высшую математику.
Не хватало настоящего наставника. Того, к кому можно обратиться за советом.
Эльфе не хватало кого-то, к кому можно придти и спросить:
– Почему мне так плохо? Что не так?
Эльфе было до лампочки, умрёт мир или нет. Если не за чем жить лично ей, то и весь мир пусть летит к чертям, какое ей дело? Неважно, будет ли мир счастлив или нет: она несчастна, остальное уже не имеет значения. Если она дальтоник, что ей толку от цветного телевидения? Она несчастна и никому не нужна.
Да где-то она даже догадывалась, что, возможно, дело в её характере или поведении, возможно, дело в ней, но она не видела смысла меняться.
Ради чего? Ради того, чтобы парочка знакомых смотрели на неё одобрительно? Столько усилий ради улыбки этих бездарей? Ей что, ползать на коленях перед рабами?
Эльфа не знала, зачем встаёт по утрам, зачем чистит зубы, зачем ходит в туалет. А зачем она деньги зарабатывает? Чтобы продлить своё никчёмное существование?
Ну, уже не зарабатывает. Одно бессмысленное действие отвалилось.
И Нарцисса хотела хотя бы на минутку ощутить Желание. Захотеть мороженное. Или захотеть искупаться. Она хотела чего-нибудь захотеть. Чтобы на минутку перестать чувствовать себя ходячем трупом.
Она мечтала о любви, но это на поверхности. На самом деле она мечтала о том, чтобы ощутить хотя бы проблеск желания, мотивации и жизни. Любовь лишь способ, который она встретила в книгах.
Но дело не в любви.
Пятое. Рептилоид
Том с Волшебником купались. Волшебник и не знал, что недалеко от его логова есть прекрасный, свежий, прохладный водоём.
Том сразу сказал другу, что времени у них мало.
– Почему? Куда мы спешим?
– Надо мир спасать, – посмеялся Том и хлопнул Волшебника по плечу. Тот чуть не упал от хлопка.
В какой-то момент земля затряслась, и Волшебник упал. Том остался стоять на ногах. Небо сменило цвет на привычный.
– И что за волшебник это делает, – обиженно забурчал Норберт. Ему было обидно, что кто-то мощно колдует – и это не он.
– Я подозреваю, что это не волшебник делает, – загадочно ответил Том.
Вожак решил прыгнуть с каменного возвышения в воду. Он ловко забрался по камням на самый верх. Не по-человечески ловко. Движение-движение-движение – и он уже наверху.
– Так ты реально ящерица?
Том улыбнулся, напрягся на секунду и внезапно чешуек по всему телу стало раз в семь больше, они заиграли на солнце огнём, забликовали пламенем.
– У меня и хвост есть. Я вроде как оборотень. Ящерица-оборотень. Человек-рептилия.
Он пожал плечами. Он сам не понимал, что это за раса такая.
– Может, ты дракон?
– Крыльев нет, огнём не рыгаю, – Том весело пожал плечами и прыгнул в воду.
Вода холодила тело.
Вожак был теплокровным.
Рептилоид, в общем. Но теплокровный. Что-то среднее между человеком и рептилоидом. Рептилоиды-то, наверное, хладнокровные.
Он вынырнул счастливый и ещё три раза повторил залезть-прыгнуть-вынырнуть прежде, чем Норберт решился помочить ножки.