Я никого не ненавидела так сильно, как ненавидела Тома.
Ненавижу его город с его последователями, его внешность с его ухмылкой и самоуверенную манеру речи.
Ненавижу его – всего.
Я всегда мечтала слушать только себя, а он берёт и делает это с тех пор, как родился, даже не размышляя, не сомневаясь, не видя других вариантов.
По какому праву ему так можно?
Четвёртое. Сбой в Матрице
– Я не хочу развоплощаться, – сказала мне Нарцисса опустив голову и глядя себе на пальцы ног. Хотя сложно, наверное, следить за пальцами ног, если ты ногами в этот момент передвигаешь.
Чудо, но мы гуляли вдвоём. Правда, прохладный ночной парк с фонарями наколдовала Инви, но самой её здесь не было.
– Знаешь, – сказала я рассеянно, игнорируя эльфийские переживания. – Я иногда вижу рассихрон какой-то. Как бы это объяснить... как будто бы вижу, что всё вокруг ненастоящее. Как декорация. Как в «Шоу Трумана».
– Что за шоу Трумана?
– Да так, фильм один...
Удивительно, но мы гуляли, и между нами не было напряжения. Хотя не могу сказать, что я воспринимала её подругой, это, конечно, нет. Она для меня стала... нейтральной. Попутчицей на отрезке жизни... ни хорошей, ни плохой...
И, если подумать, она так давно не плакала, может, она не такая уж ужасная... хотя немало обижалась. Почти всё время обижается.
– Помнишь, ты мне сказала, что я даже в предисловии написала, что не получу нобелевскую премию по литературе? – Я остановилась.
Эльфа остановилась тоже и посмотрела на меня. Было тихо. Скамейки пустовали. Ветер слегка шелестел листьями.
– Ну помню.
– Откуда ты знаешь про то, что я пишу книгу?
Эльфа пожала плечами, мол, какую ерунду ты спрашиваешь.
– Да не знаю. Ты упоминала, наверное.
– Да нет, я с тобой практически не разговаривала.
– Ну, может, Норберту, сказала, а он брякнул при мне, вы же с ним хорошо спелись в период моего царствования...
Но я видела, что Нарцисса напряглась. Нахмурилась. Вспоминала. Мы постояли. В конце концов с тревогой она выдала:
– Я не знаю... вообще не помню, чтобы Норберт что-то такое рассказывал. И ты ведь мне не говорила, да? Никто мне такое не говорил... откуда я тогда знаю...
Пятое. Болото с лотосами
А ведь это предпоследняя глава. Боже, какая грустная. Ничего у меня не вышло... как я ни шутила, ситуация – отстой.
Я вставляла шутки тут и там, а внутри, на самом деле, очень грустно.
Давайте отложим шуточки... посмотрим реальности в её кривые глаза.
– Том, мне не нравится твой... город. Не знаю, город ли это. Как ты называешь это место?
– Я называю это место Раем.
– Кто бы сомневался.
Мы сидели в его шатре, он угостил меня вкусными фруктами, – я таких не знаю. Фрукты были фиолетовые снаружи, внутри белые дольки, сладкие, но не слишком. Я ела с удовольствием, но как будто ждала всё это время момента, когда можно будет завопить, высказать «всё, что я думаю», побить кулаками ему в грудь и поплакать от того, как всё у меня не получается... в общем, воспользоваться стратегией Эльфы. Ничего у меня не получается... моя жизнь у меня не получилась, я её провалила.
– Нравится город, не нравится, – это всё не суть. Суть в том, что Норберт был всё-таки прав кое-в-чём.
Том был необычно задумчив, хотя все равно улыбался, но улыбался задумчиво. У него были золотые глаза, точнее, они были темнее жёлтого, скорее охра, но на свету сверкали золотом. Он посмотрел на меня внимательно, так посмотрел, что я почти влюбилась:
– Я такой же как ты.
– Это вот сильно вряд ли, – моментально ответила я.
– Да нет, я серьёзно. Я тоже сбежал. Оставил своего друга, Королеву, людей. Создал свой Рай, но, в сути, – я не захотел справляться с трудностями и слинял. В моём рае нет развития, это радостное болото, – красивое болото, болото с лотосами, но все равно болото. Ты сбежала из своего мира, королева сбежала со своего места, и я тоже так поступил. Поэтому мир умирает – мы все не на своих местах.
Шестое. Биобессмысленность
Я подумала над тем, что сказал Том. Я подумала над этим в одиночестве. Он оставил меня в своём шатре, а сам пошёл здороваться со всеми, с кем давно не виделся. Я успела увидеть особо привлекательную смуглую шатенку, которую он назвал Кисой.
Красивая девушка.
Я рядом с ней настоящий гадкий утёнок.
Но после мыслей о том, какой я гадкий утёнок, я всё же подумала о том, о чём сказал Том.
В особо остром моменте моих размышлений мне перестала быть важна Нарцисса с её развоплощением и Том перестал быть важен с его Раем.