«О, Сама, я еще никогда не играла в одиночку». - Радость взглянула на уходящую вверх лестницу, откуда доносились гневные возгласы. - «Я, я не знаю...»
Необходимо, чтобы она хорошо выступила с самого начала, а не сконфузилась из-за смущения. Значит, ему придется исполнять основную партию, а она будет как можно лучше подыгрывать ему.
Масленка вернулся к пикапу и достал из-под заднего сиденья Стратокастер и шестидесяти-ваттный гитарный усилитель. К счастью, тэнгу уже очистили спортзал, а эльфы отдраили до блеска деревянные полы, оставив за собой легкий лимонный аромат чистящего средства. Если не обращать внимания на пулевые отверстия в стенах, это была идеальная площадка для выступления. Он подключил усилитель, накинул ремень гитары на плечо и начал наигрывать аккорды песни «Америка».
«Сама!» - Глаза Радости округлились, и она медленно закрыла руками сердце, как будто боясь, что оно выскочит из груди. - «Вы, вы мастер?!»
Масленка рассмеялся - «Нет, нет, я только наигрываю. Мозер — настоящий мастер. Ну же, сыграй со мной».
И она на всех порах помчалась подготавливать инструмент. Олиануни полностью охватывал Радость и выглядел как результат запретной страсти между ксилофоном и стальным барабаном. Диапазон звука перкуссионного инструмента был больше чем у пианино. Низкие ноты гремели грозовыми раскатами, а высокие звенели колокольчиками, и все это волшебно сочеталось со звуком Стратокастера.
Сложно представить, что кто-то мог назвать игру Радости просто приемлемой. Она сияла, молоточки превратились в два бешеных вихря. Разогревшись, она залихватски взмахивала молоточками на каждом витке мелодии и то и дело взвизгивала от восхищения. Он начал с со знакомых ей песен, которые подсмотрел в песеннике. Сперва он только надеялся, что она будет успевать за ним, но она обогнала его. Вдохновленный этим, Масленка переключился на любимые песни Звона Ветра — он явно научил Радость играть их.
Откликнувшись на звук их песен, на пороге появились все члены группы Нэканаин. Лвиный Зев принес с собой барабаны, Мозер — бас-гитару, а Шиповник — бутылку узо, и они по настоящему оторвались, закружившись в бешеном вихре эльфийской и человеческой музыки, который мог возникнуть только в Питтсбурге. Как всегда глубокий рык Мозера, переплетающего английский с жаргонным Низким Эльфийским, действовал как электрошок в сочетании с ангельским Высоким Эльфийским Шиповника. Под звуки их музыки народ начал заполнять спортзал.
Масленка радостно наблюдал, что в растущей толпе присутствовали все три расы, хотя они и держались особняком друг от друга. Легко отличимые по майкам с открытой спиной и взъерошенным коротким черным шевелюрам тэнгу заняли трибуны. Эльфы, выглядящие эфемерно даже облокачиваясь на швабры, сверкая вплетенными в волосы ленточками, остались стоять у дальней стены. Люди собрались толпой вокруг музыкантов. Они были неповторимы в своем разнообразии, как ракушки на морском берегу — низкие, высокие, худые и толстые, страшные и красивые, белые, черные, азиаты.
«Тебе надо было взять с них плату», - проорал Мозер, в то время как Радость и Львиный Зев выступили дуэтом, больше похожим на поединок в скорости.
«Они заплатили своим трудом», - прокричал в ответ Масленка.
«И никакой еды?» - надулся Мозер.
«Есть еда!» - из толпы вынырнула Тинкер, неся корзину, от которой разносился мясной аромат пирожков. Похоже, она захватила еды для всех - за ней шла длинная груженая корзинами вереница эльфов из Маковой Лужайки.
«Привет сестричка!» - Масленка дружески толкнул ее плечом. Тинкер ткнула его в ответ и улыбнулась. В футболке и шортах она выглядела почти как прежде несколько месяцев назад. За ней следовала ее пятерка телохранителей, по неведомым причинам на лицах всех красовались нарисованные кошачьи усы.
«Ты всегда была лучше всех». - Мозер закинул гитару за спину и выхватил корзину из рук Тинкер.
«Какую теперь?» - прокричал Масленка. Он был очень рад видеть Тинкер, но ее приход привел к определенным перемещениям в толпе зрителей. Все три группы сдвигались как можно ближе к ней, насколько это позволяла Рука. Он знал, что люди обижены на эльфов за то, что они «украли» их девочку. В глазах эльфов она представала могущественной доми, «собственноручно» завалившей дракона, которого не смог убить даже Принц Настоящее Пламя. Она пощадила тэнгу, и, судя по их взглядам, это много для них значило.