— Тише, — мягко, но настойчиво он уложил меня обратно. — Тебе надо отдохнуть.
— Это правда ты? — даже улыбаться получалось с трудом.
Собравшись с силами, вытянула руку и коснулась его щеки. Теплая, колючая. Родная.
— Теперь я буду заботиться о тебе, — он наклонился и невесомо коснулся губами моих губ.
Черт, до чего же приятное ощущение! И неважно, что голова по-прежнему трещит. Хотя теперь, кажется, уже не так сильно.
— Со мной все хорошо, — еще одна неуклюжая попытка улыбнуться. Не хотелось даже думать о том, как я сейчас выгляжу. — Правда. Просто нужно немного набраться сил.
Он внимательно посмотрел мне в глаза. Между бровями залегла упрямая морщинка.
— Может, все-таки расскажешь, что произошло?
Я сделала вид, будто не понимаю о чем он. Может, и расскажу когда-нибудь. Но не сейчас. А лучше вообще молчать.
— Что ты имеешь в виду?
— Даже не намекнешь? — Килиан продолжал буравить меня взглядом.
— У женщины должны быть свои маленькие секреты. Может, однажды я и расскажу тебе. — И, помолчав добавила: — Если, конечно, сочту нужным.
Он прилег на край постели, и я подвинулась, освобождая ему место. Лежать вдвоем на узкой койке было тесно, но чертовски приятно.
— Ты спасла мне жизнь…
— А ты мне.
На пару минут воцарилась тишина.
— Ты изменилась, — Килиан посмотрел на меня. Прищурился, улыбнулся задумчиво. — И где та истеричная девица, которая вывалилась на меня из зеркала?
— Ну, строго говоря, кое-ктосхватилменя ивыдернулиз портала. — Я улыбнулась в ответ.
И тут мне стало страшно. Я вдруг подумала: что было бы, не взбреди Марине погадать на «суженого-ряженого»? Или, если я бы отговорила ее. Что бы тогда произошло? Ничего. Не встретила бы Килиана, не нашла дедушку и отца. И Шиенна осталась бы безнаказанной — неизвестно, что еще она успела бы натворить.
Одна маленькая случайная шалость запустила цепочку событий. Или… все же не случайная? Но это уже не имело значения.
Я посмотрела в окно. На горизонте занималась тонкая полоска рассвета.
— Ты не спал всю ночь. Тебе нужно отдохнуть.
Килиан попытался отмахнуться, но, не обращая внимания на его вялый протест (вялый, потому что несмотря на улучшение, он все еще был очень слаб), я уложила его обратно на подушку и, в доказательство серьезности намерений подоткнула одеяло.
— Никаких отговорок. А будешь сопротивляться: свяжу.
Он хитро улыбнулся.
— Мне нравится ход твоих мыслей, — и, приподнявшись, ласково куснул мочку моего уха.
— Отдыхай, — я легонько поцеловала его в ответ.
— Вот как? — уточнила я и посмотрела на Бехатара.
Маг нахмурился. Очевидно, он ждал от меня другой реакции. Более… эмоциональной.
— Другого объяснения, почему ритуал не убил тебя, у меня нет, — развел он руками.
— Что ж… значит, для меня ничего и не изменилось.
Предположение мага, что ритуал забрал мое эльфийское бессмертие, не стало ни шоком, ни огорчением. Честно говоря, я удивилась, если бы выяснилось, что мне уготована вечная жизнь. Я родилась в том мире, где люди с раннего детства знают, что жизнь конечна. Мы приходим на Землю, растем, взрослеем, стареем и, когда приходит время, умираем. Немного обидно и грустно, но факт остается фактом.
Впрочем, и отрицать, что идея вечной жизни не привлекала меня — бессмысленно. Хотя бы потому, что, согласитесь, интересно наблюдать, как меняется мир (особенно, если это происходит стремительно), двигаться вперед и наполнять себя новыми впечатлениями. А сколько возможностей!
Но если взглянуть иначе — какой толк от вечности, если не с кем ее разделить? Я вспомнила, как, пересматривала «Властелина Колец» и недоумевала, как легко эльфийка Арвен отказалась от бессмертия. «Разменять вечность на мужика?? Пусть даже такого классного, как Арагорн», — думала я тогда. «Да ни за что в жизни».
Но тогда я почти ничего не знала о любви. Килиан не был ни Арагорном, ни принцем из сказки. Он был таким, какой есть. Со своими достоинствами и недостатками. А еще он был моим. Не по праву принадлежности, но по духу. И никого другого я не желала.
— Только ему не говорите, пожалуйста, — попросила я.
Навечно эту тайну, конечно, не сохранить, но лучше Килиану до поры до времени оставаться в неведении. Нетрудно представить, какой разбор полетов он мне устроит, если узнает. Губы сами собой растянулись в улыбке. Это была еще одна причина, по которой я окончательно и бесповоротно полюбила его: Килиан ничего не требовал и не ждал от меня никаких жертв.
— Разумеется, — кивнул Бехатар. — Но ты должна сказать ему.