Ветрокрылы никогда не славились силой, могуществом или богатством. Представители их рода не отличались размером, в драконьей ипостаси едва ли превосходили рослого человека: эдакие маленькие, жилистые рептилии с тонкими головами и хрупкими, полупрозрачными крыльями. Их огня едва хватило бы даже на то, чтобы поджечь поленницу дров.
Сама Миния, типичная представительница своей семьи, уродилась невзрачнее и меньше остальных братьев и сестер, и даже старшинство не прибавило ей физического превосходства. Но, как показала жизнь, всегда существовали вещи и особенности, способные дать человеку и даже дракону неоспоримое первенство перед другими. Если кто-то решил, что это сила, мощь или красота, то пусть заблуждается дальше…
Незаметная, быстрая словно тень, Миния биться грудь в грудь с пустолобыми громилами-претендентами не собиралась. Сила этой маленькой драконши заключалась в ином. Жесткий, властолюбивый и целеустремленный характер, готовность идти до конца и на все, желание добиваться своего любыми целями и средствами – таковы были ее методы. Самым мощным козырем новоявленной предводительницы оказалось странное, почти мистическое умение располагать к себе всех, даже самых решительно-настроенных противников, если, конечно, в том была нужда. Дар убеждения, врожденный навык превосходного оратора и ловкий ум стратега разили врагов получше меча и пламени. Да и зачем сражаться, если можно натравить врагов друг на друга и наблюдать за сварой, не пачкая рук? Зачем учить магию, если на отвоеванные у врагов богатства можно нанять целый полк рукастых волшебников любой расы?
Конечно, подобному «игроку» всегда нужен надежный тыл, что-то особенное, дающее ощущение силы, способное в критической ситуации сыграть роль оружия, которому сложно противостоять.
Миния долго решала этот вопрос. Ответ пришел сам – культ Санагги, с его кровавыми мессами и убийственными проклятьями. Древний страх, древняя память, древнее, злое колдовство… . Крепость Алато, в подвалах которой в былые времена проливалась на жертвенниках кровь невинных, подошла как нельзя кстати. Отыскав приверженцев забытого демона, Миния дала им возможность возобновить темные дела, а сама заручилась их поддержкой…
Именно здесь, в Алато, Миния прятала тех, кто был ей неугоден. Своих пленников она держала в секрете от новоиспеченного мужа. Король, надо сказать, мало интересовался деятельностью жены, которую просто боготворил.
Сидя в своем кабинете Миния украдкой поглядывала в окно. Тяжелые бархатные гардины с изображениями вздыбившихся драконов наполовину скрывали пустой двор, истоптанный копытами лошадей и сапогами стражников так, что узорчатые каменные плиты, которые когда-то были рельефными, истерлись и превратились в гладкое однородное покрытие единообразного серого цвета. За мощными стенами, собранными из грубых, но надежных булыжников, виднелась дорога.
Когда на горизонте поднялось облако пыли, Миния, резко встала, толкнув руками подлокотники кресла, быстрым шагом спустилась по лестнице в холл, а затем вышла на улицу. Там, в окружении охраны и прислуги стала ждать.
Когда по другую сторону ворот раздался топот лошадей, драконша жестом велела впустить прибывших. Стража расступилась, пропуская на крепостной двор неброскую карету без окон. Четыре лошади, взмокшие от бега, тяжело дышали и роняли на полированные камни желтые клочья пены. Дверь кареты скрепляли магические печати и тяжелые кованые замки, отчего становилось ясно – прибывший пассажир явился в Алато против собственной воли и желания.
– Выводите ее, – приказала Миния, и несколько охранников в сопровождении эльфийского мага принялись исполнять приказ.
Из кареты вывели девушку, в которой сложно было узнать королевскую дочь: обескровленное лицо, опустошенный взгляд, обвисшее, давно нестиранное платье, в котором все еще угадывались следы былой роскоши.
– Здравствуй, падчерица, – язвительно произнесла Миния, наслаждаясь тем, как подурнела и отощала бывшая королевская наследница.
Собственная не слишком выдающаяся внешность всегда была особым пунктиком драконши. Таких, как Нарбелия, она ненавидела за красоту, хоть и не показывала этого напрямую.
Плененная принцесса не удостоила молодую мачеху ответом, даже не взглянула в ее сторону. Глядя пустым, отрешенным взглядом за спину Королевы, она упорно молчала, делая вид, что все, происходящее вокруг ее совершенно не касается.
Миния не стала настаивать на дружеском разговоре.
– Уведите, – безразлично зевнула она, дав отмашку охране.