– Почему в «Алой роще» используются тринадцать потоков некромантии, а огненной магии всего семь? Я думала, что это заклинание можно отнести к запрещенным огненным, – читая, как сказал Даниэль, «реликтовую книгу драконов» в разделе запрещенки. Есть большая вероятность, что меня выгонят, как только почувствуют эту магию, но попробовать стоит.
– Знаешь, почему это заклятие так называется? – спросил парень, забирая книгу и располагая её на столе раскрытой. Даниэль прикрыл глаза и произнёс неизвестное мне заклинание, больше похожее на шипение змеи.
Буквы постепенно начали светиться золотом и подниматься, выстраиваясь в порядке, известном только им. Я, как ребёнок, который поверил в магию, смотрела на летающие буквы, перелистывающиеся сами собой страницы, и чувствовала, что я оказываюсь где-то в другом мире, а не в составе на пути в Роккаут.
– Это Эйгон – мир и королевство драконов, – буквы стали светиться сильнее на том участке, который показал Даниэль, пока я жадно всматривалась в магию и вслушивалась в его голос. – А это, – он указал на вторую половину, – Аранэль – эльфийские земли. Известно ещё из истории, что эльфы и драконы враждовали, но пытались сохранять нейтралитет для вида. Маги делали ставки, что Семюэль нападёт первым и растопчет эльфов, потому что драконы более импульсивные. Но Элевиэль удивил всех: напал первым, убил всю королевскую семью и всех драконов. Крайне жестоко убил. Горожан собрал в толпу и повёл в свои леса на границе. А там, согнав женщин, стариков и детей – убил их, используя природную силу, заставил корни деревьев протыкать драконов насквозь до тех пор, пока от них не осталась только каша.
Меня дрожь пробила от отвращения к этому существу. Это насколько нужно быть чертствым ублюдком, чтобы так жестоко убить детей?!
– Все задавались этим вопросом, – видимо, я это спросила вслух. Даниэль провел рукой над книгой – буквы померкли и опустились обратно на листы. – Но, как видишь, не нашли ответов.
– И именно по этому «Алая роща» так называется? Из-за жертв? – все ещё мутит после рассказов Даниэля и экранизации его слов книгой. Вдох–выход, Мелеи, использовать эту мерзость мы не будем. Уже бессмысленно что-то повторять, потому что состав остановился в империи.
– Да, – и мы направились к выходу, оставив эту историю здесь.
Роккаут встретил нас оживленностью, энергичностью и непривычно радостными людьми. Мимо меня пронеслись демонята, бегущие за чьим-то хвостом. На другой стороне о чем-то спорили торговцы, яростно жестикулируя руками, а с нашей стороны была таверна, откуда вывалилась толпа подвыпивших студентов и, шатаясь, пошла дальше отдыхать. Проехала возница, едва меня не задев.
– Здесь.. Очень энергично, – сказала словно для себя, но Даниэль меня услышал.
– Ты постепенно привыкнешь к этому ритму, – он шёл немного впереди, будто расчищая мне путь. Я не задумывалась об этом, но у него очень приятный голос, который хочется слушать, положив голову на плечо и почти уснув с полуулыбкой, не думая о проблемах. А волосы хочется протягивать сквозь пальцы и чувствовать их мягкость, легонько массируя ногтями кожу головы и рассказывая почти шёпотом о прошедшем дне. Тряхнула головой, смахивая ненужные видения. Это все весна, определенно. И не важно, что уже почти осень.
За этими мыслями я не заметила, как мы подошли к пегасам, которые, видимо, использовали как такси. Они намного больше, чем я себе представляла. А их крылья.. Это нечто! Они даже на вид кажутся мягкими и тёплыми. А если я поглажу? Ну чуть-чуть.. Совсем немного..
– Красавица, это опасный лошадь, – ко мне подлетел фантом, похожий на беса. Он облетел меня, затем осмотрел внимательно и остановился на глазах. Некоторое время мы так стояли, а потом он кивнул и показал других пегасов. – Этот лошадь нельзя, очень грубый она. Жаль такую дЭвушку губить. Возьми этот? Хороший она.
Бес показал другого пегаса, намного слабее прошлого. Подойдя ближе, поднесла руку к его носу, на что конь фыркнул и отошёл.
– Шушка, ты не заговаривай девчонку, ей ещё поступать. Дай вороного, вон, как она смотрит. – Даниэль уже выбрал пегаса и забрался на него. Запрокинула голову, чтобы увидеть лицо парня, но он был настолько высоко, что я видела лишь лошадиную морду. Бес, которого Даниэль назвал Шушкой, надулся, подвёл ко мне первого коня и начал бубнеть.
– А что сразу Шушка? Чуть что, так сразу «Шушка, не заговаривай». Я, может, влюбился, а ты, бесчувственная сволочь, Дан, так меня оскорбляешь перед девушкой. Я же хотел...
– Так нечем тебе хотеть уже сколько? Лет пятьсот? – Даниэль откровенно насмехался над бесом, а тот, чтобы обида была более правдоподобной, швырнул в парня кирпичом. И ему уже стало не до смеха. – Шуш, серьёзно, ей поступать сейчас, а ты задерживаешь. Я возмещу ущерб. Как обычно?