— Малыш, беги к своей маме, — проигнорировав длинноухого хама, мягко сказала олененку, и тот, встряхнув мордочкой, неуклюже поднялся и засеменил к матери.
Отряхнув юбку от мелких веточек засохших растений, начала было подниматься, но так и не ушедший эльф, подхватив меня под локоть, раздраженно прошипел:
— Сколько от тебя проблем.
Удивленно посмотрела на Наилэвина сверху вниз. Даже не глядя в мою сторону он одним движением привёл меня в вертикальное положение, а потом, ухватив за запястье, потащил к белым шпилям дворца, выстреливающим в голубое небо — скрыть сердце Эфельхайма не могли даже самые высокие кроны деревьев.
Эльфийский принц шёл очень быстро, и мне едва удавалось поспевать переставлять ноги по пушистому травяному ковру. Разглядывая прямую спину молодого мужчины, укрытую шелком платиновых волос, я про себя сокрушалась.
Ну не хотелось мне попадаться на глаза короля эльфов и тем более участвовать в каких-то делах семейных. Я не спешила всё это сбегать в открытый мир по соображениям безопасности. Память Исы не смогла мне подсказать, что творилось за пределами эльфийского леса, и потому было глупо покидать безопасное место. Теперь мне стало казаться, что шанс на свободу упущен.
Впереди замаячили широкие тропинки из мраморной мозаики, и Наилэвин поспешил разжать пальцы, отпуская мою руку. Больше ничего не сказав, эльф, не оглядываясь, направился к дворцу, пока я мысленно обзывала его говнюком и самовлюбленной скотиной.
Потирая занемевшее запястье, сбавила шаг. Спешить по первому зову даже главного среди остроухих — желания не было, да и эльфийское сиятельство подпортило мне настроение. Когда так происходило, то настроение окружающим портить хотелось уже мне.
Эх, жаль, что нельзя. Всё же пока моя комфортная жизнь зависит от эльфийского двора, стоит оставаться чуточку более благодарной и не ухудшать отношения с теми, кто меня кормит. Если бы не это, то я вообще назло бы им безбожно опоздала.
Глава вторая
В моей спальне, куда я направилась, чтобы переодеться, меня ожидала пара эльфиек с недовольными, но в то же время идеальными лицами. Не ожидая встретить у себя посторонних, настороженно замерла на пороге утопающей в белом цвете комнаты, как и всё остальное в этом замке, и выжидающе посмотрела на моих первых гостей за все четыре месяца, что я пребывала в эльфийском теле.
— Светлейший оказал вам честь и преподнёс дар. Мы поможем вам в него облачиться и приведем в порядок ваши волосы, — процедила эльфийка стоявшая слева, брезгливо посмотрев на мою макушку. Что-то мне кажется, что с этой кобры станется оставить меня лысой.
Переведя взгляд с этих недружелюбных и высокомерных “горничных” на свою кровать, заметила аккуратно расстеленное платье. Такой красоты в гардеробе Исы не водилось, и потому настороженность усилилась ещё больше.
Зачем мне дарить явно дорогое платье из белого шелка, украшенного самоцветами? Чтобы кого-то впечатлить? Чует моё сердце разведёнки, что неспроста такое внимание к опальной молодой эльфийке, да ещё и подкрепленное такими “дарами”.
— Я поблагодарю Светлейшего за подарок, как только увижусь с ним, а вы можете идти. В вашей помощи я не нуждаюсь, — отчеканив каждое слово, гордо вскинула подбородок, и хотела было пройти мимо этих почти одинаковых морозных гарпий, но не тут-то было.
Невесомые рукава нежно-голубого цвета одновременно взметнулись и эльфийские ручки-веточки вцепились в меня смертельной хваткой питбуля.
— Не обсуждается. — Бросила всё та же эльфийка и под мои возмущенные вопли меня утащили в сторону моей скромной ванной.
Через полчаса неравной борьбы я шла в тронный зал, понимая, что либо я, не стараясь, исполнила своё желание опоздать, либо слова Наилэвина о том, что времени мало — полная чушь. А может это была простая уловка, чтобы я как можно быстрее оказалась в руках этих двух гадюк. Они настолько старательно подготавливали меня к встрече, что едва не содрали кожу и не оставили лысой — не зря моё сердце чуяло подвох. Эти злыдни даже не дали толком в зеркало посмотреться, и сразу вытолкали в коридор со словами, чтобы я поспешила.
Память Исы безошибочно подсказывала, где мне надо свернуть в этом белоснежном лабиринте. Единственными украшениями бесконечных галерей и коридоров являлись барельефы, зато они заполняли собой все стены и даже потолки. В основном можно было рассмотреть растительные узоры, тонким рисунком укрывающие всё вокруг. А свет, падающий из ажурных окон без стекол, запускал на, с первого взгляда сумбурных, но на самом деле продуманных картинах, мелкие искры. Наверное, порода, из которой были сделаны стены, имела частички слюды мерцающей под солнцем.