Звуки борьбы становились громче по мере ее приближения к части стены, разрушенной зачумленным демоном во время прошлой схватки за Орлиные Врата. Она уже видела ужасающе огромный силуэт Ц’Аркана. Царь-демон оставлял после себя след увечий и кровопролития, утоляя жажду смерти и разрушений. То тут, то там ей попадались чудовищно изуродованные тела азуров и друкаев.
Друкаи, к слову, казалось, уже поняли, что в этой битве им не победить. Отступая от Ц’Аркана, они убегали за вал из тел холодных. На ее глазах командир наемников Малуса, благородный ренегат Дольтейк, пытался выстроить заново уцелевших рыцарей и вернуть их в атаку. Друсала улыбнулась такой нелепости. Если Дольтейк мнил, что против демона у его солдат есть хоть какой-то шанс, — он был идиотом, не иначе. Раз хитрому приспособленцу вообще пришло в голову подобное, значит, он по-прежнему боялся Темного Клинка. Она задалась вопросом, что будет, если она прямо скажет Дольтейку, что его хозяина больше нет. Драхау был мертв.
«Номинально — мертв, — поправила себя Друсала, — до тех пор, пока я не вмешаюсь».
Друкаи отступали, но азуры все еще упрямо сопротивлялись. Оборванцы, оставшиеся от гордой Гвардии Эатана, продолжали наскакивать на ужасного царь-демона, не желая смиренно принимать его превосходство. Ц’Аркан с омерзительным удовольствием рвал врагов в клочья, то и дело изображая слабость, что давало эльфам ложную надежду. Они нападали, наносили раны, которые не причиняли монстру особого вреда, а затем Ц’Аркан сгребал когтистой лапой очередного ратника и не спеша разрывал на куски. Незавидная участь азуров радовала Друсалу, но все же надо было позаботиться и о более важных вещах. Она взглянула в сторону бреши. Новые партии друкаев заходили за вал — верные ей копьеносцы Гронда. В их рядах различила она фигуру бесстрастного Абсалота. Когда-то зловещий воин был одним из любовников Морати, и за это удовольствие та выжгла из него душу и волю, оставив лишь тело. Он превратился в марионетку, стал безжалостным Безмолвным. Узы магии и крови связали его с Морати, и гортань его скрутилась в узел бесполезного мяса, чтобы слова Абсалота никогда не сумели причинить вреда королеве. Впрочем, язык-то у него никуда не делся, как и рот, — и благодаря чарам Друсала могла извлечь пользу и из того, и из другого. Ситуация требовала самых срочных поправок.
— Госпожа велит захватить демона живым и невредимым, — произнесла Друсала.
На ее глазах копьеносцы Гронда удивленно воззрились на Абсалота, озвучившего приказ сухим, надтреснутым голосом.
— Не дайте Ц’Аркану уйти. Ваша госпожа вскоре присоединится к вам.
Друсала не стала задерживаться и смотреть, как ее копьеносцы бросаются на тушу демона. Она уже сбегала по ступеням, усыпанным обломками стены и телами погибших азуров. Раз или два она столкнулась с каледорцами, сцепившимися в смертельной схватке с охотниками из Крейса и мечниками из Эллириона. Подобный братоубийственный расклад пришелся ей по вкусу, даже несмотря на то что ставил крест на ее помыслах. Жаль, не от всех азуров можно было ожидать подобной любезности!
Она достигла основания стен как раз в тот момент, когда Варп-меч в лапе Ц’Аркана рассек пополам последнего эльфа из Гвардии Эатана. Демон насмешливо рявкнул на стрелков и воинов с секирами:
— Что, волков среди вас не осталось? Неужели придется мне испивать души презренных псов?
Отвечая на вызов на Ц’Аркана, на демона бросились копьеносцы Гронда в пурпурных плащах. Монстр довольно заулюлюкал и обернулся. Неудивительно — обладая чувствами куда более острыми, нежели зрение и слух, он знал, что к нему подкрадывались воины-друкаи, и теперь предвкушал новые зверства.
— Твои соотечественники, Малус, — прошипел он. — Скажи-ка, червь, среди всех этих ходячих трупов сыщутся твои друзья? Очень на это надеюсь!
Смеясь, Ц’Аркан кинулся на грондские войска. Одного солдата он почти сразу сокрушил копытом, второго полоснул когтем по животу — воин погиб, вцепившись в собственные внутренности, вырванные чудовищем. Третий пал от Варп-меча — клинок разрубил солдата надвое, но эльф сделал еще шаг, перед тем как половины его тела упали на землю.