Малекиту потребовалась вся его воля, чтобы подавить рвавшийся из груди смех. Король-Колдун понимал, что должен приказать Коурану немедленно снести голову вероломному псу, но, если ложь будет считаться преступлением, достойным казни, у него не останется подданных.
Было трудно понять, какой выгодой для Малуса могла обернуться теперешняя выходка. То, что он отсутствовал всю ночь, не давало ему никаких преимуществ — все самые могущественные друкаи оставались с Малекитом в лагере, так что о заговоре и речи не шло. Был шанс, что он вступил в сговор с агентами азуров. И возможно, попытался представить Малекита их общим врагом. Но Малуса презирали на Ултуане почти так же, как и его короля. Тирион не обладал гибкостью Имрика, а о том, чтобы выбить из игры Короля-Феникса, Финубара, позаботился сам Малекит.
— Ты можешь поручиться за эти слова? — рявкнул он, обрушив свой гнев на Друсалу.
Та, не дрогнув, встретила его пылающий взгляд, на ее лице появилось выражение искренней заботы. Ее роль в этом деле еще больше беспокоила Малекита. Без сомнения, Друсала была пешкой Морати, и, если королева действительно разрывала связи с сыном, тиран Хаг Граэфа мог стать отличным союзником. Пусть его войско и потрепало во время трех штурмов Орлиных Врат, стоило ему объединиться с силами Гронда, и армия самого Малекита окажется в меньшинстве. По крайней мере, на некоторое время.
— Откуда ты так уверена в поступках нашего друга Малуса?
— Вероятно, он может не помнить всего, но, объятый лихорадкой боя, он явился ко мне прошлой ночью и поделился всем, что произошло. Ему нужен был мой совет.
Малекит не мог видеть лица Малуса, чтобы знать его реакцию. Друсала приблизилась с окровавленной тряпкой в руках.
— Он дал мне это и попросил передать от его имени. Малус считал это ужасно важным, однако мне придется признаться в своем невежестве.
Она позволила ветру развернуть ее ношу. В руках Друсалы оказалось разорванное и запятнанное кровью знамя светло-голубого и белого цветов с вышитой золотом гарцующей лошадью. Под слоем грязи виднелись остатки серебряной эмблемы с расправленными крыльями.
— Знамя Орлиных Врат, — произнес Коуран, подойдя и взяв трофей у ведьмы. Он посмотрел на Малуса: — Эллирионцы пытались сбежать с ним?
Малус постарался не выдать удивления, но ему не удалось. Свой ответ он адресовал Малекиту:
— У меня нет причин сомневаться в рассказе леди из Гронда, ваше величество. Хотя мои собственные воспоминания о том, что происходило до сегодняшнего утра… туманны.
Невозможно было поверить, что они говорят правду, но история, сотканная Друсалой и Малусом, трещала по швам, а значит, ее не придумывали заранее. Этого Малекиту хватало. Король-Колдун не знал, с какой целью они импровизировали, но в их словах не было признаков давнего заговора. Малекит уже привык, что из тех подданных, кто не испытывал к нему ненависти, большинство жаждали занять его место. А если видеть в каждой интриге прямую и непосредственную угрозу для себя, то за тысячи лет можно превратиться в сумасшедшего параноика. К тому же друкаи умели мастерски скрывать ложь, поэтому столь безыскусный обман его смутил.
Жестом он подозвал к себе Коурана.
— Что вы хотите сделать с этими лжецами, мой король? — спросил капитан.
— Ты считаешь, их история лишена смысла?
— Едва ли хоть одно сказанное слово правда, — покачал головой капитан, — но я не могу представить доказательств, опровергающих их версию событий. Малус выпал из седла во время битвы, а затем исчез, я это лично видел. Он не трус, поэтому не думаю, что сбежал. Что произошло дальше, может рассказать только сам Малус. Вызвать ваших палачей?
— Не нужно, — ответил Малекит. — Для решительных действий день выдался слишком насыщенный. Малус постоянно что-то замышляет, и я уверен, у Друсалы тоже кое-что на уме, но нет никакого смысла устраивать суматоху на следующий же день после нашей величайшей победы. Теперь у меня есть союзники, — он махнул в сторону драконов, сидевших на вершинах гор, — а если Имрик почует волнение в моем лагере, хотя бы намек на раскол в моих войсках, то, полагаю, он пересмотрит свое решение.
— Мы могли бы убить их, мой король, просто на всякий случай, — предложил Коуран, проводя пальцами правой руки по лезвию алебарды. — Никакого шума, только быстрая смерть.
— И Малус, и Друсала знают, что мне нужны их воины, если я хочу извлечь выгоду из неожиданного маневра Имрика и нашей победы здесь. У меня есть план получше. Друг мой Малус, — повернулся Малекит к тирану, жестом приказывая тому подняться, — должен упрекнуть тебя за опоздание и внешний вид. Прибыть с такой задержкой на мой совет, да еще и в одном лишь азурском плаще… Это попахивает неуважением. — Малус стиснул зубы, острие Варп-меча в его руке чуть приподнялось, точно хвост скорпиона перед броском, а Король-Колдун тем временем продолжал: — Так пусть же унижение, которое ты почувствовал, преклонив колени передо мной и моими подданными, послужит тебе уроком. Следует всегда сохранять хорошие манеры. А что касается причин твоего растрепанного вида и опоздания, то я впечатлен твоей настойчивостью. Именно такой подход потребуется для разгрома эллирионцев.