Простые удовольствия, отнятые у него трусами и предателями. Ревнивые жрецы Азуриана прокляли пламя, чтобы оно его не приняло. Однако эта хитрость не увенчалась успехом. С благословения владыки богов он вышел из огня. И бросил туда тех, кто осквернил пламя обманом, дав им почувствовать, каков он — божий суд.
Земля задрожала. Малекит ощутил это переменой в магических ветрах. Волной, что струилась вдоль вихря на юг. Искалеченные уши Короля-Колдуна почти ничего не слышали из-за постоянного треска пламени, но его магическое чутье было куда острее слуха. Из лагерей у моста вниз летели валуны и бревна. Малекит различал крики воинов, которые переходили реку, чтобы атаковать крейсийцев. Чувствовал, как тела давит обвал, устроенный горцами. Душу каждого умирающего эльфа, мелькнувшую крошечным уколом тьмы, поглощали переменчивые потоки магии.
Снова послышались крики и шум сражения. Построение в колонну не годилось для битвы, и, несмотря на предупреждение, авангард дал себя окружить. Зарычав, Малекит дернул железные поводья Сулех, и громадный зверь, оттолкнувшись от скалы, в вихре облаков опустился в долину. Приблизившись к подножию перевала, Малекит увидел, как с его воинами сражается несколько сотен крейсийцев. Мост, через который перешел передовой отряд, засыпало обломками, и это отрезало путь для подкрепления. Наггаротты требовали принести топоры и брусья, чтобы расчистить завал.
— С дороги! — взревел Малекит, когда Сулех приземлилась у реки и погрузила когтистые лапы в мягкую прибрежную грязь.
Он подождал, пока испуганные воины поспешат убраться с моста. Когда те освободили переправу, Король-Колдун вытянул руку, вбирая незримые нити магии, которые текли по долине, и переплавляя их своей волей в чистую энергию. Он сплел заклинание, чувствуя ледяное прикосновение короны к разуму. Из кулака Малекита вырвалась ветвистая молния и ударила в валуны и обтесанные бревна. Осколки камня и дерева, разрывая туман, взметнулись вверх и посыпались в пенную воду реки.
— Мост безопасен? — крикнул кто-то из капитанов.
Переправа пострадала от взрыва, половина одной из сторон обрушилась.
— Это меня не касается, — ответил Малекит. — За мной!
Сулех перепрыгнула через реку и одним взмахом огромных крыльев понесла короля вдоль дальнего склона, туда, где его воинов окружили вооруженные топорами и копьями крейсийцы. Кое на ком из них были дорогие белые шкуры львов, которыми славилось их княжество. Меха отяжелели от дождя.
Едва завидев Малекита, крейсийцы прекратили атаку и, бросившись врассыпную, скрылись в лесу, но не все добрались до безопасного укрытия. Малекит обнажил Авануир и осыпал отступавших воинов шквалом сверкающих синих разрядов. Каждый взрыв убивал нескольких горцев. Король-Колдун вобрал в себя еще больше магии и с криком выпустил ее широкой волной. Там, куда он ударил, деревья вспыхнули черным пламенем. Огонь помчался по земле, пожирая охотников Крейса. Сок внутри стволов взрывался, а листья превращались в пепел, когда вал огня катился вверх по склону, уничтожая палатки и повозки обоих лагерей крейсийцев.
Поддержание магического пламени требовало от Малекита полной сосредоточенности. По мановению его закованной в металл руки огонь продвигался все дальше и дальше, охватывал склон. Протекавшая сквозь Малекита волна темной энергии резонировала с рунами доспехов и пробуждала мертвые нервные окончания, заставляя металлические пластины дрожать, словно те были настоящей кожей.
С усилием Король-Колдун перекрыл поток темной магии, взяв себя в руки у самого края опьянения силой. Колдовское пламя унялось и погасло, после него на горе остались почерневшие пни и разбросанные по земле кости. Внимание Малекита привлек лязг доспехов, он обернулся и увидел скакавший по мосту отряд рыцарей.
— Подойди ко мне, капитан, — позвал Король-Колдун эльфа, который командовал авангардом.