Князь напрягся, закричал и соскользнул со спины орла, выронив лук из трясущихся пальцев. Птица метнулась вниз, чтобы поймать падавшего эльфа, но Малекит был готов к этому. Он метнул еще один темный разряд, который ударил орла прямо в позвоночник, превращая перья в пепел, а плоть в пыль. Искалеченная птица полетела по спирали вслед за всадником, вопль наездника утонул в ее предсмертном крике.
Тенью укрыв полки внизу, Серафон выровнялась и вновь набрала высоту. Два оставшихся орла метнулись в стороны, не в силах причинить вред могучей черной драконице и ее бессмертному хозяину.
На земле к атаке присоединилось еще больше крейсийцев. Они выскочили из-за деревьев на запряженных львами колесницах и врезались во фланг полка копьеносцев, пытавшегося отступить вместе с ротой Черной Стражи. Белые львы рвали друкаев клыками и когтями. Гривы слипались от брызг крови. Всадники рубили со своих колесниц направо и налево, сражая длинными топорами тех, кто ускользал от гнева львов.
Атака грозила перевернуть весь фланг отхода, что не оставляло Малекиту другого выбора, кроме как вмешаться. Взлет Серафон превратился в новое пике. Вытянув когти, она молнией ударила в первые колесницы, без разбора разрывая крейсийцев и друкаев. Драконица схватила зубами могучего льва, а Малекит взмахнул Уритейном и обезглавил двух возниц. Трижды хрустнули кости, драконица сглотнула и льва не стало.
От кровавого буйства Серафон во все стороны летели останки тел и упряжи. Ее похожие на мечи когти терзали клочья белых львиных шкур и внутренностей. Меч Малекита потрескивал от темной силы. Кровь шипела в адском пламени, пылавшем на лезвии. Новый удар рассек очередного крейсийца от плеча до паха. Следующий разрубил льва пополам.
Атака Короля-Колдуна ослабила натиск неприятеля. Колесницы смешали строй и вскоре были окружены Черной Стражей, солдаты которой набросились на них, сверкая алебардами, полные ненависти рыки и боевые кличи друкаев звучали так же свирепо, как и у любых горных львов. Добившись своей цели, Малекит увел Серафон прочь на поиски настоящего врага.
Он направил драконицу к опушке, летя за завитками лесной магии к их источнику. Отчасти и сама чаща пришла в движение. Следуя за древолюдами и их родичами, она вторгалась на тропы, прорубленные накануне друкаями. Ветви переплелись, скрывая всякие следы присутствия Истранны. Ни один смертный не смог бы заглянуть сквозь лесной полог, а значит, Малекиту нужен был иной способ выследить прислужницу.
Серафон, казалось, почуяла его намерения и натянула цепи, готовая броситься вниз, на войско Авелорна. Ее мышцы напряглись, но Малекит дернул поводья, останавливая этот маневр, чем вызвал недовольное рычание драконицы.
— У меня на уме куда более подходящая идея, — сказал ей Малекит. — Истранна хочет пробудить дух Ултуана и направить его против меня? Тогда она узнает, кто истинный хозяин этого острова.
Вложив Уритейн в ножны, Малекит волевым усилием потянулся вниз, к лесу. Жизненная магия, струившаяся сквозь деревья, задрожала от его приближения и метнулась прочь спиральными завитками. Превратив свою волю в острие, Король-Колдун ударил и пригвоздил часть отступавшего Гирана. Тот извивался, но вырваться не мог. Сквозь лезвие фантомного кинжала Малекит медленно изливал в него свои мрачные мысли.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Гиран, сила жизни
Подобно тому как чернила растекаются в воде, магия Короля-Колдуна начала осквернять поток порожденного Истранной Гирана. Это было все равно что плыть против течения, преодолевая сопротивление реки, но медленно, удар за ударом сердца, Малекит заражал магический поток своей воле и разлагал его своими желаниями, извращая саму природу Гирана.
Травы стали увядать, а ветви деревьев поникли, когда жизненная сила леса начала проникать в темную магию Малекита. Энергия, которая поддерживала растения, теперь питала гнев Короля-Колдуна, и чем дольше тот вбирал в себя ее отвратительную чистоту, тем могущественнее становилось его собственное колдовство.
Внезапно лесной полог пробил золотой луч, окутав волю Малекита аурой тепла. Он почувствовал, как его вытягивает из тела, и от нежданного света заморгал призрачными глазами.
Король-Колдун стоял в причудливом гроте. Солнце над головой укрывало кружево из блестящей листвы, колыхавшейся на теплом летнем ветру. Малекит чувствовал запах полевых цветов, что росли на склонах лощины, — ощущение, которого он не испытывал уже много тысяч лет. Доспехов на нем больше не было. Точно ласкающие объятия, его обвивали гирлянды из цветов и листьев. От журчащего водопада в грот струился ручей, в котором сновали разноцветные рыбки.