Питаясь силой земли, которой повелевала прислужница, магический образ Малекита разбухал, разрастался до гигантских размеров, пока, потрескивая молниями, не навис над лесом темным смерчем. Проекция его соперницы рассыпалась в пыль. Истранна сбежала, отрезав себя от ветров магии. Но было слишком поздно. Когда ее аватар ускользнул, оставив в руках Малекита тонкую нить зелено-золотого солнечного света, пульсировавшего под его закованными в железо пальцами, Малекит рассмеялся. Король-Колдун обладал теперь необходимой ему мощью, а Гиран, лишившись всей силы земли, обернулся необузданной дикой магией. Наполненный ею, Малекит превратился в разрушительную грозовую тучу. Проплыв между деревьями, он взмыл в воздух.
Малекит открыл глаза и вновь оказался на спине Серафон. Большая часть его дня прошла в метафизической битве. Его войска, оттесненные назад, теперь стояли полукругом у лагеря, их плотно зажали с трех сторон. Не за горами были сумерки, а поражение — еще ближе.
С мрачной улыбкой Малекит дал волю своему заклинанию.
Земля содрогнулась, опрокинув азуров и друкаев, повалив деревья и древолюдов. Разбитые остатки леса закачались, а громовой скрежет все нарастал. И вот уже магия Короля-Колдуна вырвалась наружу. Ее подпитывала сила горных недр, хлынувшая прямиком из вихря, который кружил в каменных глубинах самого Ултуана. Разверзлась огромная пропасть, она поглотила сотни воительниц Истранны вместе с грудами валунов и переломанными деревьями.
Точно извергающийся вулкан, подпитываемая Гираном темная магия взметнулась в небо. Черный туман пополз по проклятому демонами лесу, замораживая все живое своими прикосновениями, но возвращая жизнь мертвым ветвям, наполняя окаменевшие деревья силой. Те вздымали ветви и корни и сгребали сжавшихся под ними лучников в колючие объятья.
Колдовская масса поднималась все выше и выше, касалась облаков, клубившихся над головой. Пламя и молнии замерцали в их глубинах. Начался огненный дождь, капли которого стремительно превратились в горящий град, а затем в бурю из пылающих метеоров. Они сокрушали эльфов и колесницы, поджигали древесных существ и львов, уничтожали воинов-Теней и огромных орлов.
Малекит почувствовал жжение в сердце. Заклинание гнало все больше и больше энергии через его тело и пыталось вырваться из-под контроля. Побочный эффект заставлял и без того разрушенную плоть Короля-Колдуна с новой силой исходить паром. Огонь, изувечивший его, разгорелся с обратной стороны глаз и в костях.
В последний раз зарычав от ненависти, Малекит завершил заклинание и обессиленно откинулся в седле. Серафон продолжала кружить, ревом и ядовитым дыханием предупреждая любое потенциальное нападение, пока друкаи переходили из обороны в атаку на потрясенных крейсийцев и Девичью Стражу Авелорна. На западе аесанары отступали к перевалу Феникса под градом черных стрел.
В глазах у Малекита потемнело, он направил Серафон к горе и спешился, едва не упав, когда его ступни коснулись зачищенной магией скалы. Спрятавшись за громадным телом черной драконицы, он опустился на колени. У него кружилась голова, дрожали руки и ноги.
Король-Колдун не мог сказать, сколько времени прошло, но в конце концов треск древних костров затих в его ушах, а к телу вернулась часть былой силы. Он с трудом поднял железные веки. Стемнело, но тучи расступились, открыв взору убывающую луну Хаоса — красный шар, сверкающий, словно око гневного Бога. Король-Колдун поднялся на ноги. Когда он прошел мимо Серафон, чтобы взглянуть на битву внизу, с его доспехов осыпались хлопья пепла.
Полная победа казалась неизбежной. Духи леса исчезли. Они либо погибли от заклинания Малекита, либо бежали от мстительной контратаки наггароттов. Армия Короля-Колдуна продвигалась в трех направлениях, а каледорцы устремились на восток, к нижней части долины, преследуя фениксов и огромных орлов. Малекит собирался взобраться в седло, но остановился в шаге от Серафон, почувствовав, как что-то меняется в ветрах магии. Он посмотрел ввысь на луну Хаоса. Ее изрытая кратерами поверхность показалась ему черепом, глазевшим на него.
Смерть. Смерть наполняла воздух.
Невероятно, но ветры магии замерли, словно бы застыл весь мир. Дыхание Малекита паром повисло в воздухе, который еще мгновение назад был раскаленным. Внизу, на перевале обе враждующие стороны неуверенно остановились. Сражавшиеся эльфы, всегда чувствительные к магическим изменениям, ощутили неестественное безмолвие. Холодный ужас наполнил сердца азуров и наггароттов, когда они все вместе взглянули на лунный череп.