Ивресская княжна была слишком увлечена и не обращала внимания на черную погибель, что неслась на нее. Малекит увидел, как она отвлеклась и вздрогнула, и в тот же миг почувствовал пульсацию в ветрах магии, волну страдания, которая хлынула из мыслей княжны в момент разрыва. От потрясения ее контрзаклинание рассеялось, княжна посмотрела вверх на силуэт пикировавшей Серафон, и на лице ее застыл ужас.
Малекит рассмеялся, заметив жалкие попытки эльфийки вырвать у него ветры магии. Он выхватил из рук княжны клокочущую энергию и отнял контроль над чарами с такой легкостью, будто забрал у ребенка засахаренные фрукты. Король-Колдун собирался расправиться с княжной с помощью заклинания, но не учел скорости атаки Серафон.
Когти драконицы, точно копья, вонзились в эльфийку и оторвали ее от земли. Серафон пронеслась над гребнем холма, разрывая деву мощными лапами. У той разломился позвоночник и вывалились внутренности. Взмахи огромных крыльев, точно буря, сбили иврессийцев с ног, когда Серафон снова взмыла в небо, ловко запихивая в пасть обе половины тела княжны.
Малекит собирался скомандовать драконице атаковать опять — его взгляд был прикован к князю, который пытался сплотить полк копейщиков против прорывавшейся Черной Стражи Коурана, но тут воздух раскололо пение рогов. Взлетев выше, Король-Колдун посмотрел на восток и увидел блеск новой армии, маршировавшей под знаменами Лотерна и Крейса. Во главе, верхом на белоснежном скакуне, который был больше любого обычного коня, сидела фигура в сверкающих золотых доспехах. Поднятый к небу меч пылал янтарным огнем.
— Так называемый Дракон Котика! — крикнул Король-Колдун. — Добро пожаловать, князь Тирион, на свою последнюю битву.
Он уже намеревался направить Серафон к приближавшейся колонне воинов Тириона, когда почуял мерцание в ветрах магии. Казалось, кто-то появился в седле позади него. Король-Колдун услышал тихий голос Теклиса:
— Сеятель Вдов, Малекит. Защити храм любой ценой. Встретимся там.
Дух мага исчез, а Малекит решил не обращать внимания на непрошеный совет. Он проткнет Тириона острием Уритейна, и через несколько мгновений битва закончится, а храм Кхаина вновь будет в безопасности. Весь эльфийский мир узнает, что их король вернулся.
Он собирался развернуть Серафон для судьбоносной атаки, когда ему в голову, словно откуда-то издалека, пришла иная мысль. Это была вспышка дурного предчувствия, от которого по его истерзанному пламенем телу побежала дрожь.
Он умрет, если встретится с Тирионом.
Мысль внезапно показалась такой же реальной, как окружающий мир, такой же несомненной, как восход солнца на рассвете. Лишь осознание того, что королем ему быть суждено, выглядело для Малекита столь же неоспоримым в то мгновение.
Ощущения оказалось достаточно, чтобы он засомневался. Почти сразу же Малекит заподозрил, что это какой-то фокус Теклиса. Заклятие, оставленное в сознании Короля-Колдуна, когда маг вошел с ним в контакт. Волна гнева вновь начала нарастать, но не так быстро, чтобы опередить разум. Гордость Малекита часто становилась его проклятием. Он разглядел в себе этот недостаток, когда ему пришлось бежать с Финувальской равнины через Царство Хаоса. Бестелесное, вневременное странствие заставило понять, что неудачи часто были плодами его собственного высокомерия. Он поклялся никогда больше не позволять гневу становиться своим проводником, а гордости — направлять его поступки.
И вот настал тот самый момент, когда клятву следовало сдержать. Морати верила, что Тирион — возродившийся Аэнарион. Неважно, могло ли претендовать на истину это утверждение или нет, но от природы был одаренным воином. Его мастерство отточили бесчисленные битвы, а ярость закалило последнее вторжение демонов. Аэнарион одержал победу, владея Сеятелем Вдов. Тирион преуспел сам и до вмешательства Морати отказывался браться за смертоносный клинок Кхаина.
Пока Малекиту не было нужды биться со своим врагом. Тириона и его цель разделяла целая армия, а если этого окажется недостаточно, если Дракон Котика сможет одолеть тысячи солдат и дюжину военачальников и князей Наггарота, тогда и появится Малекит, чтобы завершить дело. В самом конце, если не останется другого выхода, он возьмет Сеятель Вдов и убьет преемника Аэнариона, покончив с проклятием иным способом.
Найдя такое оправдание, Малекит сумел подавить гнев, который вызвало в нем оскорбительное противостояние с Тирионом. Когда тот умрет и Король-Колдун покажет его выпотрошенный труп ничтожествам, что продолжают противиться его притязаниям на трон Феникса, тогда Малекит будет отмщен, а его гордость утолена.