Врагов становилось все больше, а времени все меньше.
Волоча раненое крыло, точно корабль — сломанную мачту, Серафон довезла своего господина на вершину холма-святилища, оставляя за собой трупы изувеченных и отравленных неприятелей. Когда они взобрались на гребень, Малекит взглянул на черный камень алтаря.
Там, где Гибель Богов впервые предстал перед ним в образе скипетра, символа того, что Малекит может уничтожить мир, вооружившись народом эльфов, теперь покоилось копье с наконечником из алой молнии и костяным древком. Оно взывало к Малекиту, умоляя принять свой законный дар от Бога Убийств. Кхаин избрал его, точно так же как Аэнариона, а тысячелетия страданий были итогом отказа Малекита от своего неотъемлемого права.
Последний защитник с плюмажем капитана на шлеме выбрался из-под разорванных останков своих воинов и встал перед Королем-Колдуном и его чудовищным зверем, развеяв зачарованное оцепенение Малекита. Эльф держал меч на уровне груди Серафон, из раны на его щеке сочилась кровь, но решимость в глазах остановила Малекита.
— Я впечатлен, — сказал Король-Колдун. — Твоему отряду выпала славная смерть. Как и тебе.
— Я — Карадон, последний из Призраков Кхаина, — выпалил эльф, и с его разбитых губ брызнула кровь. — Я проклинаю тебя, Малекит. Я проклинаю те…
Уритейн снес ему голову, когда Малекит низко наклонился на спине Серафон, протискивавшейся мимо каменного столпа. Король-Колдун снова взглянул на алтарь и копье, которое манило к себе вкрадчивыми похвалами и обещаниями.
Но тут послышался шорох, едва различимый среди какофонии войны и стука льющейся дождем крови. Трепет, легкий шелест ткани. Звук капель, барабанящих по металлу.
Малекит действовал без раздумий, Уритейн ударил, едва его хозяин обернулся на шум. Одетый в черное ассасин кувыркнувшись в воздухе, спрыгнул с монолита. Прямо над его головой сверкнул магический клинок Короля-Колдуна. Этого оказалось достаточно, чтобы смертельный удар, направленный в шею Малекита, не достиг цели. Однако окрашенный в черное кинжал пробил железную кожу его плеча. Зачарованное лезвие рассекло доспехи полуночи, будто обычную кольчугу.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Обещание Кхаина
Взревев, Малекит обрушил поток черной маги на ассасина, когда тот попытался приземлиться на спину Серафон. Стихийное заклинание хлынуло на кхаинита и отбросило его в груду костей на краю священного места. Пока потенциальный убийца скатывался по останкам, Малекит узнал его. Это был Тенеклинок. Бесчестнейший эльф со времен Уриана Ядовитого Клинка. Некогда самое смертоносное оружие Малекита и самая действенная защита от предателей. Похоже, Хеллеброн, госпожа Тенеклинка, решила бросить вызов Королю-Колдуну, хотя тот и не мог представить, ради какой цели.
— Почему все пытаются убить меня? — закричал Малекит, раздраженный очередной отсрочкой. — Разве ты не понимаешь, что я стараюсь спасти мир?
Пошатываясь, ассасин поднялся на ноги, и Король-Колдун легким движением запястья метнул еще один разряд темной магии, швырнув Тенеклинка о каменный столп. Когда кхаинит снова встал, он тряхнул головой и огляделся, словно очнувшись. На лице его появилось замешательство. Изумленный такой реакцией, Малекит на мгновение придержал следующий удар. На слишком долгое мгновение.
Стук копыт и золотой всполох возвестили о прибытии врага еще более опасного, чем оглушенный убийца. Малекит кинул взгляд на князя Тириона, чей конь поднимался по склону храма. Король-Колдун начал разворачивать Серафон навстречу новой опасности, одновременно произнося заклинание, но Тенеклинок успел исчезнуть, и магический взрыв превратил в облако черных осколков камень, на котором тот только что был.
Облаченный в доспехи и чешую, с крылатым шлемом, украшенным белыми перьями, Дракон Котика представлял собой величественное зрелище. Его конь, Мальхандир, столь же знаменитый, как и всадник, был крупнее и быстрее любого жеребца Эллириона. И белым, точно снега Кольцевых гор.
В ладони Тириона сверкнул Солнцеклык, Лацелотрай — меч длиной с руку Малекита, исписанный рунами, пылавшими жаром солнца. Доспехи князя были из чистого итильмара. Их выковали на наковальне Ваула для самого Аэнариона и возвратили с Оскверненного острова после исчезновения первого Короля-Феникса.