— Я собирался сразу же доставить тебя сюда, — напомнил Теклис, вновь переживая горечь той неудачи. — Но ты не поддался на уговоры и решил следовать за своей гордыней. Кто знает, сколькие погибли напрасно из-за твоего высокомерия? — Сафериец глубоко вздохнул. — Теперь нам обоим остается надеяться, что, несмотря на раны, ты достаточно силен, брат стал Кхаином или чем-то очень на него похожим. Тебе известны легенды. Только Азуриан может победить Кхаина. Азуриан или избранный им сосуд.
— Однажды пламя отвергло меня, — напомнил Малекит. — Почему бы ему не сделать это снова?
— Не отвергло. Просто тебе не хватило сил. Азуриан всегда хотел, чтобы ты стал преемником отца. Подумай об этом. Как считаешь, почему каждого Короля-Феникса, когда он проходил сквозь огонь, защищали маги? Но даже при этом все они впадали в то или иное безумие. Не только Аэтис и Морваэль, даже тех, кого мой народ почитает, поглотила власть или вина за украденный трон.
— И какие же у тебя есть этому доказательства? — потребовал ответа Малекит.
— Мне рассказал Финубар, — признался маг. — Как ты думаешь, почему он в конце почти не дрался с тобой? У него, по крайней мере, было доброе сердце, но чувство вины и его снедало. Вот почему он так редко водил свой народ на войну. Финубар знал, что являл собой всего лишь продолжение попранной традиции. Он был рад умереть.
Совершенно неожиданно к шуму битвы, происходившей снаружи, присоединился новый звук — глубокий, первобытный рев драконов. Теклис слегка улыбнулся.
— Имрик прибыл, — спокойно произнес он. — Ты многим ему обязан, хотя сомневаюсь, что когда-нибудь это признаешь.
— Даже сейчас, когда тебе известно, что у меня нет выбора, ты пытаешься мной манипулировать, — ответил ему Малекит.
— Я вправе быть Королем-Фениксом, — прорычал Малекит. — Трон не твой, так что я с радостью его приму.
— Предатель! — завопил Элодир и прыгнул через стол, опрокидывая кубки и тарелки.
Поднялся шум, князья и жрецы кричали и визжали.
Элодир ринулся через храм и был уже на полпути к Малекиту, когда его перехватил Батинаир. Они оба рухнули путаницей из одежд и ковров. Элодир ударил князя Ивресса, и тот откатился назад. Зарычав, Батинаир полез в складки плаща, вытащил изогнутый нож, не больше пальца длиной и полоснул Элодира. Лезвие вонзилось князю в горло, и кровь фонтаном хлынула на каменные плиты.
Когда Батинаир, тяжело дыша, склонился над телом Элодира, в арке за спиной Малекита появились фигуры — рыцари Анлека в черных доспехах. Жрецы и князья, бежавшие к выходу, заскользили, сталкиваясь друг с другом в торопливой попытке остановиться. Рыцари сжимали окровавленные клинки и надвигались со зловещими намерениями.
Наконец они добрались до зала пламени. По кивку Карадриана стражники расступились и открыли тяжелые, окованные медью двери. Как и другие гвардейцы Феникса в храме, они, казалось, не находили ничего странного в появлении Короля-Колдуна. По другую сторону двери располагалась широкая мраморная лестница. Зал выглядел гораздо просторнее, чем когда Малекит был здесь в последний раз. На возвышении горел огонь Азуриана.
Малекиту показалось, что раньше он пылал ярче. К добру ли это было или наоборот?
— Как ты думаешь, почему Имрик сражается за тебя? — спросил Теклис, когда двери за ними захлопнулись. — Почему Гвардия Феникса позволила тебе войти в эти стены? Почему Карадриан был готов умереть за тебя? Имрик постиг истину, а Гвардия Феникса всегда ее знала.
— Тогда отчего же их так много под знаменем Тириона? — поинтересовался Малекит.
Теперь, когда он стоял перед пламенем, его неуверенность усилилась. Почему после всех этих лет столько эльфов внезапно начали разделять его мечты?
— Они попали под власть Кхаина, как и многие другие. Они понимали, что если последуют за Тирионом, то тоже проникнутся его безумием. Но еще они понимали, что в этом их судьба, и поэтому все равно шли.
— Жалкая отговорка.
— Нет, это благородная жертва, — возразил Теклис. — Присягнуть Гвардии Феникса — значит стать гонимым. Каждый день. Знать, что потерпишь неудачу, какой бы безупречной ни была твоя служба. — Маг на мгновение закрыл глаза. — Это не тот путь, который смог бы выбрать я. Мне нужна надежда, а Гвардии Феникса ведома лишь ясность.
— Бесхребетность.
Произнеся это, Малекит почувствовал, как кровь закипает у него в горле, и закашлялся. Кровавая слюна сочилась из-под шлема и капала на пол. Король-Колдун споткнулся и упал бы, если бы его не поддержал Карадриан. Малекит вырвался. Он сделал три неуверенных шага к пламени и остановился.