Малус, расхохотавшись, поцеловал ее в шею.
— Значит ли это, что я похож на короля королей? — спросил он и снова посмотрел в ее глаза. — Интересно, насколько велики твои собственные амбиции? Куда они ведут?
— Так далеко, как только возможно, милорд, — ответила она, выдержав его взгляд.
Вновь рассмеявшись, Малус притянул ее к себе.
И ровно в тот момент окно, смотревшее в сторону Хаг Граэфа, обрушилось внутрь покоев дождем из стекла и щепок. Гибкая, почти обнаженная фигура ворвалась в обитель драхау — одежду ее составляли лишь сапоги из кожи химеры и позолоченная маска, отлитая в форме лица визжащего демона. Небольшой щит, утыканный острыми шипами, закрывал правую руку незваной гостьи, в левой же она сжимала кнут с вплетенными в жало крюками. Окинув комнату взглядом из прорезей маски, эльфийка злобно усмехнулась, увидев Малуса, лежавшего на кровати.
Они с Винкирикс бросились в разные стороны — как раз вовремя: кнут просвистел между ними, крюки впились в шелковые простыни на кровати, разодрав их. Рванувшись вперед, Малус ударил воительницу в маске ногой, попав по голени. Устояв, она ткнула в его сторону ощерившимся шипами щитом — те резанули по незащищенному предплечью Малуса. Отступив, окровавленный драхау уклонился от очередного выпада хлыста.
«Знакомый враг», — пронеслась в его голове мысль. Он не раз наблюдал эту воительницу на аренах Хаг Граэфа. Она принадлежала к Сестринству Бойни, ведущей гильдии в среде наггаротских гладиаторов, в которой состояли женщины-воины, посвятившие себя безжалостному Эльдразору, Богу Лезвий. Эти гладиаторы не овладевали какой-либо техникой сражения, не чтили боевые школы, предпочитая оттачивать рефлексы и познавать смертельное ремесло на диком, инстинктивном уровне. Они были самыми непредсказуемыми противниками, постоянно приспосабливались к врагу и реагировали на сиюминутные его выпады, свободные от дисциплин и стратегий более утонченных воинов.
Кто бы ни послал эту эльфийку убить его, он знал, что именно такой тип врага вызовет у Малуса наибольшее беспокойство. Хитрость помогла бы ему справиться с обычным воином, распознать схему тренировок того и выстроить свою стратегию. Но против Сестринства Бойни все эти уловки были заведомо бесполезны.
Гладиаторша уже снова устремилась в атаку, бешеным волком бросившись на него. Утыканный крючьями хлыст выстриг борозду из каркаса кровати, шипастый щит высек снопы искр из каменного пола. Сапог эльфийки впечатался Малусу в щеку, повалив драхау на спину.
Оставшиеся окна взорвались стеклянными фонтанами: еще двое убийц нырнули в покои, спрыгнув с раскачивавшихся снаружи веревок. Малус глянул на них мельком — большего позволить не мог: первая нападавшая снова атаковала его. Драхау, рыча, нанес сокрушительный удар кулаком по ее ребрам — хлыст ушел в сторону, мазнув лишь по его волосам, а не по коже головы, как было задумано. Шипы на щите, метившие драхау в лицо, снова достали только до плеча. Однако, прежде чем гладиаторша смогла развить атаку, ее смела на пол Винкирикс. Обе эльфийки откатились в сторону — ноги рыцаря обвили туловище убийцы, одной рукой Быстрая Смерть пыталась выбить хлыст, другой — перехватила горло под маской демона.
Малус, перепрыгнув через разоренное ложе, потянулся к Варп-мечу Кхаина, что покоился на подставке из черного дерева. Но прежде, чем он успел достать оружие, две другие гладиаторши настигли его, кружась в жутком танце смерти. Драхау как мог уклонялся от хлыстов и щитов, бросая подушки и одеяла в диких эльфиек в отчаянной попытке удержать их. Маневр возымел некоторый успех — хлыст одной из убийц запутался в одеяле, и Малус, воспользовавшись ее замешательством, с силой хватил ее по колену. Послышался тошнотворный хлопок, и воительница рухнула на пол.
Рыча, словно пантера-мать, на драхау бросилась вторая гладиаторша. Малус ощутил убийственную близость ее хлыста, когда тот щелкнул у его ребер. Щит эльфийки пошел вверх, откидывая брошенную в нее подушку, и все ее тело описало невозможный пируэт — кнут снова вступил в игру. Малус чувствовал, как Ц’Аркан реагирует на близость смерти хозяина — волнение демона могло вторгнуться в его мысли как раз тогда, когда он нуждался в их ясности сильнее всего.
Малус запустил пальцы в прорези маски противницы, и она вскрикнула. Волна садистского ликования прокатилась по его телу, когда драхау нащупал глаза. Эльфийка отпрыгнула от него, держась за маску, и приземлилась на пол. Она разорвала кожаные ремни и сдернула с себя морду демона, швырнув ее, окровавленную, в Малуса. Открывшееся лицо было бы красивым — если бы не сочившийся из опустевшей глазницы вязкий флюид.