Воины полчища Хаоса, бежавшие в передних рядах, уперли лестницы в серую, лишенную растительности землю. Под нажимом многих тел лестницы взлетели в воздух и, описав верхним концом дугу, встали у стен. Темная Рука взял оружие на изготовку, и в ответ на движение командира над защитниками Наггаронда вырос смертоносный лес копий и алебард. В просвете между черными неровными зубцами стены Круат увидел верх грубой лестницы, сделанной из дерева и костей, обвязанных веревками. Он покрепче упер щит в каменный пол и приготовился встретить врага. Лестница ударилась о стену, и на ее верхушке закачалось изрубленное, изувеченное тело, глядя на Круата пустыми кровавыми глазницами. Защитники Башни Волрот все-таки вернулись в Наггаронд — но это было ужасное возвращение. Варвары привязали их трупы к осадным лестницам, и теперь они болтались над парапетом, словно жуткие марионетки чудовищного кукольного театра. Несколько копейщиков оттолкнули лестницу от стены, но ее место заняли новые, и каждую украшал трофей, призванный посеять страх в рядах защитников города.
Внимание Круата было полностью сосредоточено на обороне стены, но он хорошо понимал, что далеко внизу, на земле, идет — или вот-вот начнется — тяжелая битва за ворота. Там в схватке примут участие множество воинов и обороняющиеся понесут самые серьезные потери. Но времени задерживаться на этой мысли у него не оставалось.
Послышался громкий шорох, глухой удар и затем низкий гул вибрирующей тетивы — это один из арбалетов выстрелил в ближайшего великана. Шестифутовая стрела вонзилась гиганту в грудь и погрузилась на несколько дюймов в его нечистую плоть. Великан пошатнулся, заревел от ярости и боли, но не упал, пока еще три таких же стрелы не нашли свою цель. Он отступил на шаг, снова заревел, а затем рухнул на землю, словно срубленное дерево, раздавив своей тушей множество воинов. Варвары и другие человекообразные твари полезли на лестницы, а псы и прочие звери попытались пересечь пылавший во рву колдовской огонь. Воздух наполнился смрадом горящих тел — многие падали с лестниц прямо в пламя. Круат внутренне содрогнулся, потому что, даже сгорая заживо, они захлебывались безумным смехом.
Среди воинов, защищавших эту секцию стены, первым врага убил Темная Рука. Круат видел, как варвар добрался до верха лестницы и замахнулся топором, — но больше он ничего не успел сделать. Начальник Черной Стражи нанес варвару колющий удар в живот и сбросил его со ступеней в заполненный огнем ров. Затем с лестницы на стену спрыгнул заросший рыжей шерстью зверолюд, и Круата стало гораздо больше интересовать собственное выживание, чем действия Коурана Темной Руки.
Это была однообразная, механическая работа — отражение бесконечного наплыва лезших на стену врагов. Временами какой-нибудь феноменально искусный или особенно яростный воитель заставлял защитников отступить на несколько футов, но тогда в ослабевших порядках появлялись стройные, смертоносные Невесты Кхаина, резали его на куски и снова бесшумно исчезали.
Мерцание молний перемежалось с мерцанием магии — это немногочисленные колдуньи Наггаронда вели ведовскую битву с заполнившими небеса стаями гарпий. Под ударами черного огня и бивших, словно плети, теней изуродованные тела дождем сыпались на войско внизу, но и у магии существовал свой предел. Круат взрезал мечом татуированную плоть очередного варвара и спихнул труп со стены. Его латные рукавицы были скользкими от крови, а щит покрыт бороздами и вмятинами от ударов топором и булавой. Он отступил, стараясь отдышаться, и другой воин тут же встал на его место. Солнце быстро спускалось к горизонту. Круат бился без отдыха уже много часов, и запасы его сил истощались.
Еще один воин орды — одетая в шкуры женщина — повалился вперед, извергнув изо рта фонтан крови. Кровь залила забрало шлема Круата, и весь мир для него на несколько мгновений стал красным. Когда зрение вернулось во всей полноте, картина, представшая перед ним, была такова, что он невольно пожелал себе слепоты.
Вынырнув из клубящихся облаков, к земле приближалась гибкая фигура в алых доспехах. Ее ноги заканчивались раздвоенными копытами, а голову украшали изогнутые рога. Ее удерживали в воздухе кожистые крылья, похожие на крылья огромной летучей мыши. В руках она сжимала длинное копье с иззубренным наконечником и жуткий, как будто живой шит. Она обвела горящим взглядом стены Наггаронда, бросая вызов всякому, кто осмелится хотя бы посмотреть на нее.