Малус Темный Клинок развернулся в седле, всматриваясь в серое запустение осыпающихся холмов, расположенных у подножия Кольцевых гор. То тут, то там среди скал угадывались остатки древних сооружений — форпоста или основания давным-давно разрушенной башни.
Ничто не выдавало присутствия врагов — его не улавливал ни зоркий глаз эльфа, ни чуткий нюх холодных. Но все равно они были где-то там, прятались в грязи и пыли и шли за войском по пятам. Потери пехоты не волновали драхау, не стоили даже его внимания — ибо какое значение имел отдельно взятый копьеносец или рыцарь? Даже случайная потеря дворянина не играла роли — в колонне было полно друкаев, готовых с радостью принять командование вместо павшего высокородного.
Нет, не жизнями, но временем измерялось число жертв засады. Непрекращавшиеся атаки истощали дисциплину и моральный дух его воинов. Их шаг был не таким твердым, как тогда, когда они выдвинулись из Тиранока, сойдя со вставшего на берегу черного ковчега. Они постоянно оглядывались по сторонам, ожидая следующей засады, ожидая крика, который скажет о другом товарище, снятом стрелой азура. Случалось так, что строй целых рот ломался: пренебрегая дисциплиной, солдаты бросались к скалам, движимые желанием найти врагов и отомстить им. И ловушки, куда попадали бойцы в таких бесплодных попытках возмездия, отняли гораздо больше жизней, чем стрелы с черным оперением. Малус быстро положил конец подобным нарушениям, приказав казнить любого офицера, чьи солдаты ломали строй, и не брать с собой ни одного друкая, раненного в ловушках азуров. Большинство из этих оставленных солдат позже встречалось на пути у марширующей армии, перегораживая дорогу своими распотрошенными внутренностями. Этим, однако, враги лишь способствовали решимости войска Малуса: безрассудные набеги в сторону холмов прекратились.
И все же Малусу было не по себе от осознания того, что он позволял азурам безнаказанно нападать на его войско. Чары послужили бы лучшим вариантом отпора, но леди Эльдира пока еще не присоединилась к колонне. Она осталась на берегу, чтобы восстановить силы после пророчества. Пока что единственной колдуньей в армии Малуса числилась Друсала, но он не желал полагаться на ее тайную силу. Последнее, чего ему хотелось, — показаться слабым чародейке, которая, вполне возможно, была в услужении у Малекита.
Поэтому он разработал собственный план мести. В бескрайней череде его воинства шествовали боевые гидры — не только Медный Клык и Кривой Коготь, и все остальные звери, которых беженцы из Клар Каронда привезли с собой. Пасти гротескных рептилий так и брызгали фонтанами едкой и вязкой желчи. Собирать этот яд было крайне опасно, и даже укротители отказывались от подобной работы. К счастью, всегда оставались рабы-наггориты — они выбора не имели. Из-под палки Кунора и других надсмотрщиков они стали собирать яд, черпая его из желез многоголовых монстров. Десятки солдат-рабов были потеряны в процессе: челюсти гидры выскальзывали из цепей, удерживающих их открытыми. В конце концов, однако, наггориты смогли обеспечить галлоны едкого яда, собрав его в глиняные сосуды и стеклянные бутыли.
Когда копьеносцы окружили мертвого товарища плотным кольцом, Малус взглянул на Сайлара и кивнул. Его слуга широко взмахнул рукой. По его жесту наггориты с наполненными ядом емкостями выступили вперед, заняли позиции за укреплением и один за другим стали метать свою ношу на склон холма. В обстреле врагов рабы Кунора проявляли редкостное рвение, зная, что самые меткие будут освобождены от сбора следующей партии яда гидр.
Бутыли и горшки разбивались о камни, разбрызгивая смертоносную желчь во всех направлениях. Теперь, когда арбалетчики прицелились, в живом укреплении появились маленькие прорехи. Покидая ядовитые челюсти гидры более чем на несколько минут, желчь теряла большую часть своего убийственною потенциала, но оставалась способна прожечь практически до костей. Сложно было вообразить дисциплину, что заставит кого-то снести боль подобной силы.
Несмотря на призрачность атак, азуры оказались смертными существами из плоти, отзывчивой на страдания. Когда яд гидр расплескался по камням, глазам Малуса предстали серые фигуры. Кто-то в агонии пытался сорвать с себя горящий плащ, кто-то, ожесточившись, сохранял чувство цели, на скорую руку пуская стрелы в ненавистного врага. Еще несколько друкаев упали пронзенные, но возмездие арбалетчиков Хаг Граэфа настигло всех азуров прежде второго выстрела: преимущество автоматического оружия над медленными луками было неоспоримым.