Эту истину друкаи познали уже давно: там, где нет надежды, лишь ненависть может вести воина вперед. С достаточной ненавистью в сердце друкай мог добиться чего угодно. Друкай мог отомстить.
Малус изучал марш наггоритов с пристрастием, достойным огранщика драгоценных камней. Он следил за каждым шагом, наблюдал за каждым солдатом-рабом, пораженным очередной стрелой. Сотня эльфов полегла в грязь, убитая вражескими лучниками, павшая под ноги своих же товарищей, а наследник Хаг Граэфа сидел и размышлял над всем этим. Порой его рука похлопывала по голове Злюку, когда чувства зверя дразнил запах крови, но в остальном он был недвижим, словно статуя.
Наконец, с внезапностью, которая заставила Винкирикс и Дольтейка подпрыгнуть от удивления, Малус развернулся к капитанам своих рыцарей.
— Справа обстрел менее интенсивен, чем в центре и слева, — объявил он. — Они хотят спрятать это от нас, но в укреплениях есть пробоина. Нужно нанести стремительный удар конницей, а следом проведет штурм пехота. — Он крепко сжал кулак, словно сокрушая врага в руке. — Азуры пытаются притвориться сильными в том, в чем слабы, и слабыми в том, в чем сильны, но в итоге они все равно запаниковали. Они не хотели, чтобы псы Кунора подобрались близко к правому флангу, поэтому засыпали их стрелами чересчур поспешно. Их осторожность обнажила их слабость — вместо того чтобы сокрыть.
«Этот шанс дал тебе один из моих братьев, Малус. Крепость не так давно осаждали мои сородичи. Великий Зачумленный прорвался сквозь шесть стен из восьми. Именно эту слабину стремятся сейчас уберечь твои враги. Хоть теперь-то ты понимаешь, какая сила может стать твоей?»
Малус стиснул зубы, подавляя в себе порыв вслух проклясть Ц’Аркана. Демон снова искушал его, пытался соблазнить обещанием могущества и власти. Он слишком хорошо познал желания сердца своего носителя — после стольких совместных лет. Залить бы тварь вином еще разок! Или все же внять ему?.. Малус не мог позволить себе ни первого, ни второго. Чтобы командовать войсками, его разум должен был быть предельно остер. Более того, со смертью Эльдиры встала проблема пополнения истощающегося запаса питья, которое он добавлял к вину. Несомненно, ему на помощь могла бы прийти Друсала, но тогда он впал бы в зависимость oт ее умений. Малус все еще гадал, насколько хорошо она осознает его недуг. Было очень рискованно добавлять сведения в ее копилку — возможно, и без того заполненную.
«Она знает слишком много, идиот! Устрани ее, пока еще не поздно!»
Малус бросил взгляд вниз по линии рыцарей, на небольшой эскадрон, что прокладывал себе путь между основным армейским корпусом и гибнувшими наггоритами, — пламеносцы спешили в атаку. Даже с такого расстояния он видел огненные руны, что пылали на их незащищенных руках и лицах. Магические клейма выпускали струи дыма, указывая на действие адского проклятия Малекита, медленно увлекавшего их души в царство Слаанеш. Пламеносцы могли спастись, лишь пожертвовав кем-то вместо себя. Души наггоритов не способны были до конца унять проклятие — требовался чистый, отважный дух воина. Только подобная жертва сулила несколько дней передышки, и ее они смогли бы найти среди защитников Орлиных Врат.
Тем не менее не пламеносцы в темных плащах верхом на вороных иноходцах были предметом живого интереса Малуса, а мчавшая впереди них Друсала. В задачу Кунора и наггоритов входило отвлечение физической силы противника, ведьма же с пламеносцами брала на себя слом магической обороны ворот. Чтобы отразить атаку дракона, нужен был другой дракон. Точно также защиту от чар могли обеспечить лишь собственные чары.
«Проблема с ней подождет», — заключил Малус, наблюдая, как ведьма мчит к крепости. И каким бы ни было его окончательное решение насчет ее, он вынесет его после битвы. Что до демона — пусть потерпит! На данный момент брешь в стене врага волновала Малуса не в пример сильнее.
— Выждите, пока всадники не подступят ближе, — велел Малус своим капитанам. — Тогда мы используем их в качестве щита, а сами атакуем уязвимое место.
— Пламеносцам придется тяжело, — заметила Винкирикс.
Малус ответил ей улыбкой.
— Путь чародейства полон тягот. Они уже должны были это понять…
Друсала чувствовала колебания эфира близ Орлиных Врат. Ее удивило их плачевное состояние, потряс разлад защитных гармоний. Закрыв разум от грубых физических сущностей, окружавших ее, и расширив палитру чувств, она смогла сосредоточиться на разрушительной энергии, кипевшей в проходе. Казалось, Малус не был первым врагом, решившим попытать счастья у Орлиных Врат. Отовсюду сочилась эфирная злоба легионов побежденных демонов. Бедствия, обрушившиеся на Ултуан, повергли азуров в такое смятение, что они даже не смогли найти время провести надлежащий ритуал очищения.