Но даже наступления второго полка оказалось недостаточно, чтобы сломить защитников. Хуже того, друкаев окружили с фланга каледорские лучники, которые забрались на скалы, обрамляющие перевал. Со своих ненадежных насестов лучинки обстреляли второй полк. Темные Осколки открыли по ним ответный арбалетный огонь, но хитрые азуры расположились так, что достать их было невозможно.
Третий и четвертый полки устремились вперед, чтобы поддержать ослабевавшую силу второго и остатки первого. «Теперь наконец брешь будет взята», — подумал Малус. В душе его закипел гнев — азуры продолжали держаться! Минуты шли, а Гвардия Эатана при содействии одних лишь каледорских лучников стояла твердо. Даже при том, что у Малуса было стократное превосходство, они отказывались сдаваться!
Отвлекающие силы драхау слабели по всей линии фронта. Корсары превратились в тень своей первоначальной мощи, их жесткие атаки сменились осторожным прощупыванием врага. Гарпии были сметены с неба фениксами — и огненных птиц уцелело не так уж мало; они все еще могли угрожать ведьмам.
У самых ворот теряли хватку даже боевые гидры. Малус увидел, как с зубцов башен чародейский огонь опаляет Кривого Когтя. Пока исполинский зверь корчился от боли — из его обугленной шкуры торчали кости, — на него налетел один из фениксов. Огромная птица из хрустального льда, крупнее и старше пламенной родни, стала морозить рваную чешую гидры, и чешуя ее рассыпалась холодными осколками. Каждый удар лап феникса забирал по частице жизни и рвения у рептилии. Ее головы устало опускались, на землю оседали длинные шеи. Хвост ее стал вялым, неспособным попасть по крылатому мучителю.
Сконцентрировавшись на Кривом Когте, ледяной феникс был захвачен врасплох, когда Медный Клык вонзил в него зубы трех голов разом. Из суровых ран, что нанесли клыки гидры, брызнул снежный ихор, а Клык, невзирая на сосульки, протянувшиеся от сжатых челюстей, пытался оттащить феникса от издыхавшего Когтя. Птица молотила холодными крыльями по гидре, замораживая чешую и высасывая тепло при каждом прикосновении, но зашипели другие головы чудовища и начали тянуть врага к себе. Феникс издал последний агонизирующий крик, и го разорвали в клочья; все ошметки его изуродованного тела рассыпались безвредными крупицами снега и льда.
Медный Клык не успел насладиться своей победой. Пока он стоял над останками птицы, его накрыл огонь возмездия гарнизона. Стрелометы и лучники по всей стене мстили за холодного феникса. Снова и снова чешуйчатую шкуру рептилии пронзали тяжелые снаряды. В агонии монстр бросился к воротам, и там его настиг тот же магический огонь, что ослабил Когтя. Рыча в отчаянии, зверь отступил, половина его голов погибла, и он волочил их за собой в пыли. Не прошел он и несколько ярдов, как из клюва каменного орла в него ударила молния, сотворенная эльфом в голубой мантии. Магическая энергия высосала остатки чудовищной жизненной силы гидры. Содрогнувшись, Медный Клык рухнул наземь, его целые головы упали в грязь.
Малус выкрикнул в адрес азуров страшнейшие проклятия. Эти звери стоили ему немалое состояние! Если пали они, их меньшие собратья, спасенные из Клар Каронда, подавно не смогут пробиться за ворота. Вскоре азуры поймут это тоже — и тогда к бреши направятся свежие силы.