Метаморфоза обошла стороной лишь Варп-меч — тот смотрелся жалким ножиком в когтистом кулаке освобожденного монстра. Но потом и он начал меняться, на глазах вырастая в гигантский теневой палаш, оружие, достойное первобытного титана или маниакально настроенного бога.
Ц’Аркан запрокинул уродливую голову и торжествующе взревел. Свободен! Наконец-то он был свободен! Рев, покинувший его демонические легкие, оглушил ближайших к нему эльфов — их барабанные перепонки попросту лопнули. Ц’Аркан, царь-демон, снова ходил по миру смертных!
Первой жертвой чудовища стал эатанский гвардеец — Варп-меч одним ударом рассек его пополам, туловище улетело в дальний конец поля брани. Демон почувствовал, как душа эльфа втягивается в него, питая ненасытное внутреннее горнило, — и взвыл от восторга. В его сознании разгорелась жадность, дикая жажда энергии смертных. Поначалу он намеревался следовать духу сделки с Малусом — убить только азуров и пощадить друкаев. Теперь, однако, он собирался подчиниться лишь букве их договора.
— Мы убьем их всех, — прошипел Ц'Аркан, наслаждаясь ужасом, вспыхнувшим в крошечном паразитическом сознании, затаившемся на дальних рубежах его души.
Сознании того бессильного зрителя, который делил с ним одни глаза на двоих. Бледного призрака Малуса Темного Клинка.
Царь-демон развернулся и обрушил Варп-меч на друкаев-копьеносцев, сжавшихся в его тени. Двадцати эльфов не стало в мгновение ока — их разорвало на куски силой демона и ударом клинка. Освобожденные души убитых впитались в Ц'Аркана, еще сильнее распалив его темное начало.
Ц’Аркан снова взвыл. Он чувствовал захлестывавший его ужас жертв — как свершенных, так и грядущих. Он чувствовал зависть братьев-демонов, наблюдавших из-за барьера, алкавших вырваться из царства Хаоса и присоединиться к его пиршеству. Демон рассмеялся — ну нет, делиться он не будет! Он подавил порочное искушение разорвать заслон — ведь он вполне мог, достаточно было слова, жеста! Может, позднее, когда крики смертных перестанут его забавлять, он позволит братьям побаловать себя.
Теперь его осаждали и друкаи, и азуры, забыв про разногласия. Ужасные Копья сражались плечом к плечу с Гвардией Эатана, Рыцари Пылающей Тьмы объединили усилия с охотниками из Крейса. Копья кололи чудовище со всех сторон. Пики пронзали шкуру на его спине, клыки вгрызались в его ноги, секиры рубили по животу, мечи секли по бокам. Ц’Аркан мог только смеяться над этими жалкими потугами. Едва сталь покидала раны, они срастались, залеченные пузырящимся в них ихором. Варп-меч разил направо и налево, проливая кровь врагов во всех направлениях, и каждая вырванная из тела душа служила ускорению регенерации демона, даруя ему дополнительные силы.
На мгновение Ц’Аркан осекся. Гвардейцы Эатана отступили, но тут одинокий воин покинул их ряды. Демон расплылся в улыбке. Отваги князю Иварину было не занимать — гордо подняв голову, он ступал навстречу собственной смерти. Что подумают его вассалы, что скажут, если почувствуют отчаяние и страх, столь тщательно скрываемые их предводителем?
«Взгляни-ка, Малус, он здесь, перед тобой, — с издевкой обратился Ц’Аркан к духу драхау. — Внимай каждому шагу — ведь ты заплатил больше, чем думаешь, за право насладиться этим моментом».
Демон потянулся к Иварину, но его высокомерие вкупе со смакованием смертных эмоций Малуса отвлекло его. Князь поднырнул под когтистую руку монстра и нанес удар. Рунный меч, легендарный клинок, передававшийся из поколения в поколение на протяжении тысяч лет, вспыхнул ярче солнца, вспоров шкуру демона. Древние чары прожгли темную суть Ц'Аркана, ихор, пузырящийся в ране, не смыкал плоть и не унимал боль, причиненную лезвием. Дымясь и очерняя землю, на которую проливалась, кровь демона хлестала из разреза жутким потоком, и с ней уходила жизненная сила чудовища.
Иварин торжествующе вскричал, взывая ко всем воинам позади, даже к друкаям, — зверя можно было ранить, убить! Но звук замер у князя на губах, когда одна из когтистых лап сомкнулась на рунном мече и выдернула тот из раны, а другая — ухватила его самого за шею. Ц’Аркан устремил на Иварина взгляд, полный невиданной даже для Малуса злобы.
— Это было больно, — прорычал он и сломал шею эльфа, подобно гнилой ветви.
Один щелчок когтя — и голова мертвого героя покатилась к зубчатой стене.
Ц’Аркан оглядел огорошенные ряды гвардейцев. Азуры стали отступать.
— Кто следующий? — спросил он и устремился за ними.
Друсала почувствовала, когда Ц’Аркан вырвался на волю. Сила демона взметнулась перед ее колдовским зрением огненным столпом слепящего света. Эхо эфира прокатилось над суматохой битвы, и младшие ведьмы вокруг нее попадали с ног. Из их ноздрей и ушей брызнула кровь. Пройдет несколько часов, прежде чем они сумеют оправиться от такого удара и снова начать колдовать. Только она обладала навыками и силой, чтобы защитить себя, — Друсала была потрясена, но в остальном невредима.