- Звучит соблазнительно, – девочка ухмыльнулась. – Это всё?
- Нет. Есть ещё кое-что. Если ты проанализируешь свою жизнь, то поймёшь, что был сумасшедшим. Это нормальные, я бы даже сказал, не самые серьёзные последствия, которые ожидают самоучек-некромантов, лезущих в область магии душ. Обычно в девяти случаях из десяти такие недоучки погибают и калечат либо уничтожают свою душу в результате экспериментов. Профессионалы же вначале проводят эксперименты на других. Крестражи, да и вообще любые филактерии, делать надо с осторожностью. Безопасный способ заключается в том, что необходимо долгие годы воздействовать на определённый предмет. Если же пользоваться тем методом, который применял ты, то надо ждать не менее пятидесяти лет пока духовные оболочки заживут после повреждений. Если же волшебник раньше, чем душа затянет раны, продолжает её калечить, то неминуемо сходит с ума. Твоя душа была покалечена очень сильно, поскольку ты издевался над ней очень часто. Связь с Гермионой поддерживает твой разум в нормальном состоянии. Стоит тебе найти способ обойти клятву, то если повезёт, что практически нереально, поскольку клятву сутью и перед оком творца обойти невозможно, как ты превратишься в безумного духа.
- Очень интересно! – черноволосая девочка внимательно осмотрела меня. – Что-то мне подсказывает, что маленькому мальчику не может быть известно подобных вещей, – с сарказмом сказала она.
- И это мне говорит маленькая девочка? – отзеркаливаю тон собеседницы.
- Уел, - Вонда прищёрилась. – Значит, ты не тот, за кого себя выдаёшь?
- Отчего же, я Драко Малфой. И кого волнует, что в прошлой жизни я тоже был волшебником и нашёл способ, как стать бессмертным, попросту пробуждая воспоминания о прошлой жизни после реинкарнации?!
- Бессмертие?! – удивлённо спросила Вонда. – Реинкарнация существует?! – Она покачала головой в стороны и печально произнесла. – Видимо не по тому пути я пошёл! Научишь?
- Запросто. Но есть несколько нюансов… Мой способ годится только для владельцев восьми начал души, а у тебя их семь, хотя можно переделать заклинание и для использования смертными магами. К тому же, ты не сумеешь переродиться, пока не выполнишь условия клятвы, то есть не прослужишь Гермионе пятьдесят тысяч лет.
- Что за начала души?! – с интересом полюбопытствовала Вонда.
- Со временем узнаешь, мне хватает чтения лекций Ученице… – говорю с намёком на то, что Воландеморт знания может выпрашивать у неё. Пусть будет дополнительный стимул сократить время, через которое маг смирится со своей участью и станет более исполнительным и сговорчивым. Рано или поздно он так и так смирится, поскольку люди привыкают ко всему, даже к рабству. Через некоторое время они даже начинают ценить своё положение и не готовы с ним расставаться…
Переваривая услышанное, Воландеморт аппарировал в неизвестном направлении, теперь мы его не увидим раньше сентября следующего года.
Честно говоря, я был в шоке от того, что отмочила Гермиона Грейнджер. Конечно, понятно, с кого она брала пример, но заставить себе прислуживать Тёмного Лорда и при этом превратить его в маленькую девочку… Воистину размах уровня архимага! Какой полёт мысли и фантазии! Чудесная девочка! Так я никогда не веселился…
***
Когда в воскресенье я зашёл в Большой зал, то немного удивился. Стены зала были сплошь увиты пышными ядовито-розовыми цветами, с бледно-голубого потолка сыпались конфетти в форме сердечек.
- Грегори, – обратился я к сидящему за столом Слизерина юноше, – что это?! – Обвожу правой ладонью зал.
- О-о! Это новшество от Локхарта! – охотно пояснил Гойл. – Он предложил праздновать магловский праздник «День святого Валентина», более известный как «День всех влюблённых»!
- Ему что, мало празднования дня рождения магловского бога? Я имею в виду Рождество…
- Вон, посмотри, – Гойл кивнул в сторону стола преподавателей.
А там возле стола стоял Гилдерой Локхарт, на котором была надета вызывающая розовая мантия в тон цветам, жестом он потребовал тишины. Преподаватели по обе стороны от него сидели с каменными лицами. У Макгонагалл подёргивалась щека. Профессор Даглас ухмылялся, кидая насмешливые взгляды на Локхарта. Директор Снейп смотрел на Гилдероя так, что казалось, будто он уже готов не дожидаться окончания контракта и попросту прибьёт писателя.