— Ох, кажется, эти цветы совсем зачахли, — произношу достаточно громко для волчьего слуха, — Рози, подай графин, хочу сменить воду.
Декорации и алиби на месте, так что — пора!
Специально заготовленная ещё два дня назад вазочка с цветами оказывается в моих цепких руках. И под заинтересованным взглядом смирно сидящей акшидки, я вынула цветы, после чего очень прицельно выплеснула воду вниз. Как раз туда, где вилась дорожка, по которой так любит после обеда прогуливаться мой первый муж.
Поначалу ответом стала тишина, и я уж было расстроилась, посчитав, что промахнулась. Однако прозвучавшие после паузы очень ёмкие ругательства согрели мне сердце.
Сделав испуганное лицо, встала со стула и посмотрела вниз. Когда увидела чёрные мокрые волосы с прилипшими листьями, едва удержалась чтобы злорадно не усмехнуться. Но самым приятным дополнение стал впившийся в меня раздраженный взгляд чёрных глаз.
Эрик, заложив руки за спину, пытался прожечь во мне дыру.
Охнув, пролепетала:
— Прости, я тебя не заметила.
Для альфы мои настоящие чувства не являлись секретом. Не смотря на пару метров между нами, он точно почуял запах моих эмоций, но это и к лучшему. Потому что чтобы влюбить в себя этого мужчину, мне нужно для начала заставить его чувствовать ко мне хоть что-то помимо похоти. А практика показала, что лучше всего я умею его именно злить.
Глава 2
— Неужели у тебя недостаточно слуг? — процедил сквозь зубы альфа, пока склизкая вода стекала по его точёной скуле.
Не смотря на однозначно испорченное настроение, муж решил не радовать меня ответной реакцией ещё больше и, взяв себя в руки, холодно добавил:
— Как видишь, чтобы сменить воду в вазе, нужны хоть какие-то навыки.
Проигнорировав намёк на мою бесполезность, натянуто ответила:
— Мне не хотелось беспокоить горничных из-за такой мелочи. Я же не знала, что именно в эту секунду ты решишь пройти здесь.
Настолько наглая ложь заставила Эрика хмыкнуть, а Рози, из-за своего небольшого роста невидимую для альфы, зажать рот лапкой, чтобы не засмеяться. Она-то прекрасно знала, что наши чаепития здесь устраиваются только ради этого заносчивого засранца. Однако она, как и никто другой, не догадывается о причинах моего такого повышенного интереса к тому, кто вызывает во мне глухое раздражение.
— Никогда бы не подумал, — начал Эрик с нотками неподдельного удивления в голосе, — что ты такая скромная.
После этих слов и прожигающего взгляда, как назло в голову полезли воспоминания недавних событий — я сижу, обнаженная на уже не таком несговорчивом и раздражающем муже с глазами цвета ночи, шея горит от поцелуев Арона, чьи карамельные пряди щекочут плечо, а в полумраке комнаты звучат мольбы не останавливаться произнесенные моим голосом...
Стараясь не обращать внимания на жар, опаливший мои уши и на жгучее желание приложиться обо что-то головой, чтобы оттуда вылетели такие постыдные воспоминания, ехидно ответила:
— Конечно скромная, потому что считаю скромность самой важнейшей из добродетелей.
Мне показалось или Эрик едва удержался, чтобы не рассмеяться? Хотя, может, я так хочу уже увидеть какие-то сдвиги, что готова принять бровь, сдвинутую чуть под иным углом за нужную мне реакцию.
— Претендуешь на звание святой? — в очередной раз умудрился альфа и проявить участие и позлорадствовать. — Тогда зачем ты так активно запугиваешь моих подданных, едва в твоих хрупких пальчиках оказывается графин с киршом?
Вот же с-с...злопамятный! Ну, я-то причём, что этот напиток так убойно действует на меня? Да, мне помимо него всегда предлагают наиболее дамские напитки, но уж больно сладкие они здесь. Поэтому я и положила глаз на эту вишнёвую водку. Но ведь и пила я её не так часто!
— Ты что, — подозрительно спросила, сузив глаза, — пытаешься выставить меня любительницей крепких напитков?
Почему-то после моего более корректного синонима к «алкоголичке» в чёрных глазах вспыхнул неподдельный интерес. Немного сбитая с толку такой реакцией уже куда спокойнее закончила:
— За всё лето я к алкоголю притронулась лишь дважды.
— Ну да, — подозрительно быстро согласился со мной муж, но тут же реабилитировался, иронично продолжив, — и оба раза очень хорошо запомнились всем, кто был рядом. Теперь придётся ради сохранности репутации нашей семьи запирать тебя в покоях, как только захмелеешь. — Тяжкий вздох закрепил результат и у меня уже запылали не только уши, но и всё лицо.