Она подняла руку и указала на них по очереди. Как только она это сделала, Кирисин почувствовал удар холодного копья гнева, выпущенного из темного сердца призрака.
— Вы нарушили границы территории, которой не принадлежите. Вы вошли в священную землю и осквернили ее. Ваше высокомерие оскорбительно для меня.
Ее руки поднялись и как бы охватили с двух сторон воздух, посылая странные сгустки света, появляющиеся из кончиков ее пальцев. Свет разлетался клубками и осаждался на верхушках окружающих могил, вспыхивая, когда касался каждого склепа.
Затем замерцал сам воздух, и призраки умерших Готринов начали вырастать из мест своего упокоения, поднимаясь в окружающую темноту в призрачных белых одеяниях, контуры их тел и лица казались жидкими, шепот их пробуждения превращался в шипящую какофонию, что вначале привлекла внимание Кирисина и его компаньонов.
Они появлялись один за другим, призраки всех размеров и форм, духи, выходящие из камня, который был последним пристанищем их бренных останков.
Кирисин отступил назад. Он смог почувствовать угрозу в их присутствии, такую же темную и холодную, как гнев, который Панси выпустила из своего сердца. Мертвые не хотели, чтобы они здесь находились. Мертвые не хотели, чтобы живые появлялись в их пристанище, и они были готовы недвусмысленно показать, к чему приведет это вторжение.
— Мы пришли, потому что должны были прийти? — отчаянно повторил он. — Вы хотите, чтобы живые стали такими же мертвыми? Вы думаете, что мы неправы, пытаясь спасти их?
Призраки Готринов начали приближаться, паря в холодном воздухе пещеры, сжимая свой круг. Симралин уже стояла рядом с ним, и он увидел, что Анжела и Эриша тоже подходят. Уголком глаза он увидел как на черном посохе Анжелы запылали белым светом руны.
— Если вы не поможете нам, все эльфы умрут! — настаивал он.
— Мертвых не волнуют живые и их проблемы.
Она поднялась с крышки ее склепа и встала на землю. Она была маленькой, но он смог ощутить ее силу, исходящую от нее холодными волнами эфира.
— Отойди от нее, Кирисин, — приказала его сестра. — Отойди сейчас же!
Когда же он не смог двинуться достаточно быстро, она схватила его за плечи и притянула к себе. Но призрак Панси Ролт Готрин продолжал приближаться, медленно и непреклонно она скользила сквозь темноту, разделяющую их.
— А как же магия? — в отчаянии воскликнул Кирисин. — Магия, которую вы пытались сохранить? Если эльфы умрут, магия тоже умрет?
— Магия не может умереть. Магия живет и после смерти.
— Нет, если никого не останется, чтобы воспользоваться ею! Без живых, она не сможет расти или изменяться! Она не сможет развиваться новыми способами. Она останется статичной и бездействующей! В конечном счете, она ослабнет от недостатка использования и полностью исчезнет!
Он едва осознавал, что говорит, действуя инстинктивно, произнося любые слова, которые, как он думал, вызовут в ней отклик. Он не мог сказать, какие они могут быть; он только знал, что должен найти способ достучаться до нее. К его удивлению, она остановилась. Сзади нее также остановились и другие призраки. Ледяные волны, выходящие из их призрачных форм, немного ослабели. Панси Ролт Готрин изучала его.
Одна иссохшая рука поднялась и указала на него.
— Что ты сделаешь с Эльфийскими камнями, если я отдам их тебе? Для чего ты их будешь использовать?
— Я буду использовать их, чтобы найти Эльфийский камень «Путеводная звезда», а уже «Путеводную звезду» применю для спасения Эллкрис и ее народа, — он заколебался. — А затем я сделаю все, что в моих силах, чтобы убедить эльфов найти потерянную ими магию.
— Ты стараешься успокоить меня. Эльфы никогда снова не найдут свою магию. Они забыли свою цель. Они изменили свой образ жизни и поэтому потеряли свою магию навсегда!
— Старый мир подходит к своему концу, — вдруг сказала Эриша. — В новом мире, им снова может понадобиться магия. Если они выживут, они будут вынуждены начать все сначала.
— Если не останется эльфов, если не останется людей, если будут только демоны и их дети, какой смысл тогда в магии? — спросил Кирисин. — Магии нужны люди, чтобы владеть ею, если она должна служить какой–то цели. Разве мы не можем ее каким–то образом восстановить? Она не может быть совсем вне досягаемости.
— Магия лежит глубоко в недрах земли, где она всегда была. Магия стихийна, и эльфы применяли ее до тех пор, пока не отступили перед людьми. Почему это изменит…