На вполне такой милой природе. Помимо рельсов, мы могли видеть обширное поле, такие же обширные кусты, пару холмиков, а не очень далеко ко всему присоединялся и лес – ну, словом, опять партизанские условия, с которыми Дружина уже успела сродниться.
– Отойдем от дороги, – заговорил рыцарь. Ему не терпелось погрузить нас в природу с головой.
И приготовить шашлычки, потому что странник обнажил Глэрион. Ясно. Что-то почувствовал, может, засаду.
– Проехать мимо мы не могли? – для пущей ясности справился Андрий. Йехар, сжав зубы, покачал головой.
– Они бы уничтожили поезд.
Кто, мы не спросили. Веслав скоро совсем отучит нас задавать дурацкие вопросы. Все равно, скоро все увидим сами.
– Может, попробуем сбежать?
– Земля! – вдруг на манер впередсмотрящего выкрикнул Андрий, и в тот же момент Веслава шатнуло, он попытался ступить шаг – и не смог. Подмастерье земли взмахнул рукой – и из почвы выскочила странная штука, состоящая из клешней и жвал. Удара мечом штука не выдержала.
– Сбежать не получится.
Иногда Виола не уступала Бо в мастерстве констатировать очевидное.
Разве что без Веслава. Алхимик не мог не то что бежать – двинуться с места. И сдвинуть его у нас тоже не получилось. На уровне стихий вокруг Повелителя сейчас подрагивала сетка – что-то похожее на клетку Аскольда, в которой нам пришлось посидеть. Работа какого-то артефакта, а значит…
– Задержит минут на десять, пока узлы не распущу, уходите! – рявкнул Повелитель, но тут же получил целых семь кукишей прямо себе под нос. По две штуки догадались сложить Эдмус и я.
– Мы даже не знаем в какую сторону уходить! – я понадеялась, что это сойдет за логический аргумент и успокоит совесть алхимика. Если, конечно, она у него каким-то чудом образовалась.
Йехар кинулся к Веславу с Глэрионом и желанием помочь братцу выпутаться (во всех смыслах), а Андрий принял на себя эстафету Бо, ткнул пальцев влево и спросил:
– Может, от них?
В чистом поле зловеще маячили фигуры. К нам слегка заторможенным, но мерным маршировочным шагом приближалась толпа в две-три сотни человек.
Эдмус вдруг удивленно охнул и схватился за грудь.
– Не припомню, тут находится сердце или другой какой-то орган?
Андрий попытался его поддержать, но спирит и не собирался падать – он с трудом выпрямился и предупредил уже почти весело:
– Судя по моим ощущениям – это что-то вроде местного вида моонов.
Рядом схватился за сердце Йехар, а перед этим успел согласно кивнуть.
– Преступники? – ровным голосом поинтересовался Веслав.
Толпа от нас была еще далеко, но я смогла определить и налысо обритых ребят в коже, и каких-то типов в темных капюшонах, и благополучного вида людей с несколько сонными лицами. Не всех: тут было смешанное общество.
Сливки общества.
– Скинхэды, неофашисты, сатанисты, – иногда диву даешься, сколько разного может скрываться на задворках твоего родного города. – Преступники, думаю, тоже. Похоже, они решили нейтрализовать Эдмуса.
Правильно. Откуда взять в этакой толпе любовь? Наш шут только морщился, оглядывая войско Небироса, которое умудрилось собраться в этом мире. Нихиллы в нем пока не показывались, но можно было с уверенностью сказать: скоро толпа приблизится на достаточное расстояние, и в нас полетят какого-нибудь вида артефакты.
– Бежим, – живенько предложил Андрий, понимая, что ничего хорошего нам с таким раскладом не светит.
Двое нихиллов непринуждённо вынырнули из середины толпы, пошли по краям – пастухи для замороченных овечек. У обоих в руках – что-то вроде помеси жезлов и кинжалов, оба направлены в Веслава.
Мы с Йехаром сомкнули жидкие ряды, заслоняя Повелителя Тени собой.
– Можешь пошевелиться? – осведомился рыцарь.
– Дурной вопрос.
Если бы Веслав мог сделать хоть что-то – толпа подонков не прогуливалась бы так близко к нам.
Шутки в сторону – их нужно разогнать. Эдмус – наше единственное оружие, а он даже взлететь не пытается: в таком состоянии его легко и в воздухе достанут. Андрий попытался создать земляную преграду, но один из нихиллов просто помахал ручонкой в воздухе – и преграды как не бывало. Не тот уровень.
– Освободите обзор! – взмолился Веслав, но Йехар этот проблеск благородства оставил без внимания.