Йехар быстренько отпрыгнул от меня на пару метров. Он-то помнил, чем такое может кончиться. Но я же пять раз призывник Дружины! И чтобы вот так спасовать перед каким-то цветочком? Я сцепила зубы и приказала своему желудку вернуться обратно. Передо мной нарисовалась Бо и побрызгала в воздух духами.
– Оля, так лучше? – и это спрашивает стихийник воздуха! Меня едва не скрутило вторично.
Когда мы с желудком договорились и распрямились, на улице, где еще недавно была баталия, царили тишь и недоумение.
Вдали мелькали фигуры телепатов Серого Отдела – ребята в очередной раз вышли на охоту по нашей вине. Макаренко и Игнатский замерли друг напротив друга в боевых позах. Выглядело забавно.
Вокруг валялись тела – нам в этот раз просто на роду написано оказываться посреди полутрупов.
Веслава… не было. Зоси тоже. И теневой сущности не было. «Роза Эдема» сработала, когда была ближе к сирене, но алхимик тоже стоял в двух шагах.
Йехар испустил горестный вздох. «Дежа вю», – отметила я. Такой же прозвучал, когда Веслав впервые призвал стихию.
– Погибли и он, и она? – Макаренко открыла рот первой.
Игнатский вышел из боевой стойки и тщательно ощупал самое драгоценное – мешки под глазами.
– Хочется на это надеяться, – его голос так и сочился пессимизмом. – Но лично мне так не кажется.
– Почему?
Шеф, не особенно торопясь, совершил два кивка. Первый – в нашу сторону. Дружина не собиралась падать на колени и громко орать в небеса: «Нее-еэ-э-эт!!!» В основном мы ждали, глядя себе под ноги.
На тени. К ним ушел второй кивок Игнатского.
Они были длинными, черными и неправдоподобно густыми для дня, как будто их нарисовали на земле масляной краской. И еще они двигались вне зависимости от нас. Они разрастались и сливались в центре улицы в озеро мрака, из которого медленно начала подниматься такая же темная, но уже материальная фигура.
– Ладно, – молвил Повелитель, разворачиваясь так, чтобы мы могли видеть его лицо. Дружине было не в новинку, а вот ребята из Канцелярии друг за друга попрятались. – С дублем разобрались. Пора действовать самому, вы как считаете?
Низкий, холодный голос. Убийца, который сейчас нанесет удар. Макаренко схоронилась за Игнатским. Тот вечно ждал конца света, так что не особенно удивился.
– Это был риторический вопрос? – поинтересовался шеф.
– Ну, еще бы. Я не применял теневой развертки уже целую вечность, и сейчас…
Йехар, конечно, не мог не вмешаться.
– Веслав! – самым патетичным образом воззвал он, вылезая вперед и вытаскивая меня. – Вспомни о своей человеческой натуре! Вспомни о тех, кого ты любишь и о тех, кто любит тебя…
– Оля? – с подозрением осведомился Веслав. – Почему он говорит о тебе во множественном числе?
– Привычка, наверное, – я с нежной жалостью погладила рыцаря по плечу. Со стороны Веслава было очень мило вот так проговориться.
Канцелярия уже привычно затаила дыхание, а Йехар не вник в суть происходящего и продолжал воспитательную работу:
– Ты не можешь просто так убить этих людей! Или не людей… хотя, наверное, и можешь… но мы тебе не позволим! – Он снова встал на стезю защитника света. – Ты мой брат, но если придется – я обнажу Глэрион против тебя, и…
– Выдохся? – поинтересовался Веслав, убирая теневую завесу и превращаясь в самого себя. – Тогда ответь, какого черта ты мне портишь такой классный спектакль?
– Ты человек…
– Да-да, хомо сапиенс, в отличие от некоторых! Папе сказал, этой мымре сообщил, до одного тебя не дошло!
Йехар остановился не сразу, но потом все-таки сообразил и смолк. Зато заговорил Андрий, который, как услышал о развертке, собрался самого себя погребать заживо. Малый был бледен.
– То есть… она тебя… не подчинила?
– Еще один, – ответил Веслав и машинально полез в ближайший карман. – Эдмус, пни его за меня!
– С удовольствием! – спирит отвесил Андрию хороший пинок, тут же взлетел и принялся воспитывать:
– Да как ты мог в нем сомневаться! Да он же нам ни единого повода не дал, он просто хотел нас всех пару раз отравить, а потом еще раз убить, а меня он хочет ухлопать с момента нашего знакомства…
Я решила, что самое время занять позицию рядом с Веславом.
– Теперь ты и пинки поручаешь другим?
– От моего его пришлось бы хоронить, - улица как будто вымерла, нейтралы проводили зачистку бесшумно, а стихийники Канцелярии еще не вспомнили, что можно дышать. – Мне бы пару часов, чтобы освоиться.